Лицо под вуалью

– Сандра Дейл, – произнесла женщина и, поколебавшись, добавила: – Это мое настоящее имя.

– Доброе утро, мисс Дейл.

Фотоснимок специально был рассчитан на то, чтобы она выглядела старше, более пухлой, больше похожей на «маму» или «тетушку». Вексфорд подумал, что этой женщине не намного больше тридцати лет – ему она показалась и вовсе молодой девушкой, стройной, длинноногой, с круглым лицом, высоким лбом и мягкими русыми волосами. Портрет превращал ее в человека, которому можно доверять, можно рассказать о своих проблемах, человека мудрого, на чей совет можно положиться. Сандра предложила посетителю сесть, а сама вернулась за свой письменный стол. Вторая девушка вошла в комнату вслед за ним и стояла, не совсем уверенно глядя на монитор, где плясали буквы янтарного цвета и геометрические фигуры.

– Лесли здесь нет, – сказала Сандра Дейл, – но вы, наверное, это знаете? Она сейчас на курсах по работе с этими штуками, и я осталась одна. Справляюсь, как могу.

– Я с вами хотел побеседовать, – возразил Вексфорд, – и, может быть, с мисс Ануин тоже.

Офис был большим и очень захламленным, хотя, возможно, в основе этого кажущегося беспорядка был некий метод. По всему столу Роузи Ануин были разложены письма, вверх адресом, и Вексфорд задал себе вопрос, не такого ли они рода, как он читал в журнале «Ким» у Сильвии, но потом решил, что вряд ли. Он не мог прочесть ни одно из них, а те, что видел, почти все были написаны от руки. Другая кипа писем заполняла лоток с входящей почтой Сандры Дейл. Проследив за взглядом старшего инспектора, она прочла его мысли – вернее, прочла их неправильно.

– В среднем мы получаем около двухсот писем в неделю, – сказала она.

Полицейский кивнул. Там еще была небольшая библиотека справочной литературы и две полки книг: медицинский словарь и энциклопедия альтернативной медицины, словарь по психологии и «Пособие по психиатрии и психоанализу для дилетантов» Эрика Берна. Роузи нажала какую-то клавишу, и танцующие символы на экране исчезли.

– Хотите кофе? – предложила она, и Вексфорд согласился раньше, чем девушка прибавила: – Он будет растворимым и в пластиковом стаканчике.

Старший инспектор обратился к Сандре Дейл:

– Вы слышали о той женщине, которую убили в Кингсмаркхэме? Вам было известно, что она была тетей Лесли Арбел?

– Я не видела Лесли с тех пор, как это случилось, – отозвалась Сандра. – Знаю об этом, конечно. Она вела себя очень мужественно, по-моему, – очень аккуратно продолжала посещать курсы, – принимая во внимание, что миссис Робсон была ей почти как мать.

– А своя мать у нее была?

Дейл искоса взглянула на собеседника – не хитро, а скорее таинственно.

– Вы скажете, что она была всего лишь моей секретаршей, но я много о ней знаю. Мы все здесь много знаем друг о друге. Иногда я думаю, что то, как мы работаем, немного напоминает работу постоянной группы психотерапии. Должно быть, это влияние наших… наших клиентов. – Вот оно, опять это слово, подумал полицейский. – Их проблемы – я думаю, они что-то привносят в нашу собственную жизнь. Лесли не возражала бы, чтобы я вам рассказала: мать бросила ее, когда ей было двенадцать лет, а тетя и дядя взяли ее к себе. Она уже училась в пансионе, поэтому они не удочерили ее официально, но Лесли стала их дочерью, как если бы они это сделали. – Телефон на письменном столе Сандры свистнул, она взяла трубку и пробормотала в нее: «Да, да… хорошо», потом сказала Вексфорду: – Прошу прощения, я на минуту. Роузи сейчас придет к вам.

Несколько минут старший инспектор оставался один. Любопытство, которое было почти никак не связано с расследованием, заставило его прочесть письмо, лежащее сверху на столе Роузи Ануин. Ему даже не пришлось вставать со стула – надо было только чуть податься в сторону. С годами развивается дальнозоркость, и Вексфорд думал, что видит вдаль так далеко, как только может видеть человек. Держать книгу на расстоянии вытянутой руки стало для него теперь бесполезно. У него были слишком короткие руки.

«Дорогая Сандра Дейл, – прочел он. – Я знаю, это ужасно и кошмарно, и я сама себе противна, но больше не могу притворяться. Дело в том, что я испытываю сильное сексуальное влечение к своему сыну-подростку. Думаю, я влюблена в него. Я все время борюсь с этим чувством, которого, уверяю вас, я глубоко стыжусь, но все равно…»

Вексфорду пришлось прервать чтение и снова сесть прямо, так как вошла Роузи с кофе, но он успел заметить, что на письме стоит адрес и оно подписано. Странно. Он почему-то полагал, что большинство писем должны быть анонимными.

– Примерно ноль целых, ноль ноль один процент, – ответила девушка, когда он высказал эту мысль вслух. – И большинство людей присылает нам конверты с адресом и штампом.

– Как вы их отбираете? Те, которые решаете напечатать, я имею в виду.

– Мы не выбираем самые странные, – ответила Ануин. – То, которое вы читали, – оно нетипичное. Вы ведь его читали, да? Все, кто сюда приходит, читают письма: не могут удержаться.

– Ну, признаюсь, читал. Вы ведь его не напечатаете?