Лицо под шерстью (Врата Анубиса - 1)

- В нескольких днях пути от Афин, послушно следует из Коринфского залива в Патры. По определенным причинам милорд очень физически уязвим, когда он находится в этом небольшом районе: Патры, залив Патры, Миссолонги. Поэтому, когда он был там в июле, Романелли заставил имперского консула, который на него работает, погрузить милорда в сон, заставив его сконцентрироваться на действии музыкальных часов, и пока он спал, мой брат послал команду в мозг милорда, на подсознательный уровень - команду, что он должен вернуться в Патры в середине сентября. К этому времени ситуация на этом острове подогреется до нужной температуры, и в один прекрасный момент все закипит. И его лордство даже сейчас находится под действием этого приказа, вздорно полагая, что решение вернуться в Патры - его собственное.

Хорребин нетерпеливо кивнул.

- Собственно говоря, я спросил, потому что... ну, это письмо, - то, что вызвало ваше беспокойство... Когда оно могло быть послано... Ну, скажем, месяц назад. А ведь на пути оттуда сюда наберется с дюжину мест, где сейчас идет война. Поэтому, даже если он и написал кому-то тогда, в июле, то все равно пока письмо сюда дошло, просто не осталось бы времени выяснить, кто вы и что хотите.

Ромени нахмурился и кивнул:

- Ты прав. Я не учел медлительность международной почты наших дней. Но кто же тогда, черт побери, те люди и почему они мне мешают?

- Понятия не имею, - ответил клоун, неспешно вытягиваясь и изгибая конечности, как гигантский раскрашенный паук.

Окаянный Ричард закрыл своей обезьянке глаза.

- Но, - добавил Хорребин, - они мешают и мне тоже. Четыре дюжины моих самых крошечных гомункулусов были утоплены этим проклятым Индусом. Нужно, чтобы ваш Мастер в Каире выслал побольше этого вещества. Кстати, как оно называется?

- Да никак, просто пудра, и так всем понятно, о чем идет речь, - сказал доктор Ромени. - Это вещество дьявольски трудно производить в наши дни, когда магия настолько подавлена.

Он с сомнением покачал головой.

Размалеванное лицо Хорребина скривилось, изобразив нечто, что вполне могло означать недовольство. Впрочем, с таким же успехом это могло означать все что угодно, во всяком случае, он продолжил свои неторопливые упражнения.

- Мне оно нужно. Мне это нужно для работы на вас, чтобы сделать больше гомункулусов, - сказал он спокойно. - Карлики и тому подобное. Я могу взять за основу человеческую природу и уменьшить. Но для мальчиков, которые могут подслушивать разговоры, прячась в чайной чашке, следовать за человеком, затаившись в сгибе шляпы, - теперь клоун говорил с пафосом, вдохновляясь собственной речью, - пробраться в банк по канализационной трубе и заменить настоящие золотые соверены вашими цыганскими фальшивками, - тут он перевернулся так, что его голова оказалась рядом с головой Ромени, и добавил шепотом, - или если вы желаете несколько пареньков, которые могут проникнуть в покои монарха, затаившись в складках платья сиделки, и незаметно подсыпать в суп яд или наркотики, а затем изобразить что-нибудь из безумных видений двенадцати апостолов или сплясать на крышке стола, давая дополнительную пищу его бреду-то для такой работы всем нужны мои мальчики-с-пальчик.

- Это не придется проделывать слишком долго, если все получится так, как планировалось в Патрах, - невозмутимо сказал Ромени. - Но я вполне допускаю, что твои создания могут быть использованы. Я объясню ситуацию моему Мастеру и передам тебе его ответ завтра.

- О, эта ваша связь посредством чего-то там быстрее, чем почта, - заметил Хорребин, и его оранжевые брови вопрошающе поползли вверх.

- О, да, - с притворной скромностью сказал Ромени. - При помощи магических средств мои коллеги и я можем разговаривать напрямую в любое время и на любом расстоянии и даже мгновенно посылать предметы через пространство. И только такие средства связи могут гарантировать, что наш удар будет безупречно нацелен, будет своевременным, скоординированным, неотразимым и безответным. Он выжал некое подобие улыбки. - В этой партии у нас на руках Король Волшебников, а это бьет любую карту Джона Буля, что бы там у него ни было.

Окаянный Ричард посмотрел на свою обезьянку, повращал глазами и помотал головой. "Вот старая калоша! - думал он. - Обезьяна, ты только послушай, что он говорит! Да ведь и дураку ясно - он просто не хочет, чтобы этот жуткий клоун, этот шут гороховый понял, насколько он в нем нуждается. Сколько раз, обезьяна, ты и я видели, как он кричит на эту убогую свою свечу с египетскими писульками и после парочки часов такой работы получает в результате ответ: "А? Что?", едва доносящийся из пламени... А что ты скажешь о его попытках послать или получить предметы от своих приятелей-друидов в отдаленных землях? Да вспомнить хотя бы тот раз, когда его Мастер попытался послать ему статуэтку и все, что появилось - так это только кучка раскаленной гальки! Ха-ха! Вот уж волшебство так волшебство!"

Он плюнул от отвращения, заработав сердитый окрик доктора Ромени.