Лицо. Книга грез

Джерсен снова выстрелил. Золотоносый дернулся, скрючился и закрутился на краю виадука. Джерсен пригнулся, наблюдая за происходящим. Трисонг замолчал. Джерсен пробежал несколько шагов и заглянул за выступ скалы, надеясь разглядеть его, но, кроме валунов, ничего не было видно.

Джерсен побежал по виадуку. Краем глаза он заметил какое-то движение и тут же упал плашмя. Пуля просвистела в футе над его головой. Джерсен открыл огонь из лучемета. Осколки скалы брызнули на голову и шею золотоносого, тот завопил от боли, потерял опору и соскользнул вниз. Джерсен удовлетворенно пронаблюдал, как его враг, крутясь и пытаясь ухватиться за выступы, пролетел вдоль отвесной скалы и исчез во тьме ущелья.

Когда Джерсен поднял голову, он увидел, как уносится в небо маленький аппарат. Говард Алан Трисонг не прятался в валунах. Он прополз между камнями к своей машине.

Секунд десять Джерсен смотрел вслед скрывшемуся преступнику. Трисонг был так близко... Все планы и военные хитрости оказались напрасными. Бедный Бугардоиг истек кровью. Джерсен повернулся к Двиддиону, который стоял в стороне, печально глядя на Джерсена.

— Ступайте на мой корабль, — грубо сказал Джерсен. — Мы сейчас же должны покинуть это место.

— Не вижу причины...

Джерсен стиснул зубы, подавив ярость и обиду, и глубоко вздохнул, прежде чем заговорил:.

— Это был Говард Алан Трисонг. Он прилетел убить вас. Вы видели ялик?.. Где-то неподалеку сейчас находится корабль. Возможно, Трисонг уже поднимается на его борт. Как только он попадет на корабль, он уничтожит ваш дом, а заодно и нас, если мы будем ждать его тут по вашей милости.

Двиддион пожал плечами, словно обреченный, но больше не протестовал. «Крылатый Призрак» поднялся в небо и полетел на запад. Чуть в стороне, прорвав облака, устремилась вниз черная тень.

— Вот его корабль. Он торопится.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Двиддион. — Возмутительно, что меня, который искал только уединения, побеспокоили, заставили...

— Печально, — кивнул Джерсен. — И все-таки, если это хоть как-то утешит вас, мы нарушили планы Трисонга и ранили его в ногу.

— Какие планы?

— Я же сказал... После вашей смерти он бы стал Триединым. Он уже пытался проделать подобный фокус с МПКК и потерпел неудачу, а вот этот путь все еще открыт для него. Он руководит преступной деятельностью почти на всех обитаемых планетах. В этом источник его силы. За десять лет он мог бы стать Императором Ойкумены.

— Хм... Когда мы прибудем в Понтифракт, тут же назначу новую Дексаду. Этот человек — маньяк!

— Именно так. — Джерсен вспомнил крик Говарда Трисонга — многоголосный крик боли. — Он странный человек. Это точно.

Глава 9

До конца жизни Джерсена преследовали воспоминания, связанные с Двиддионом и Воймонтом, заслонявшие своими яркими образами все остальное.

Во-первых, сам Притц, окруженный тысячами ужасных сверкающих молний, и Ари-Галч, открытый ветрам и молниям.

Во-вторых, труп Бутардоига. Лицо туземца, полное удивления, залитое кровью...

Третье воспоминание, странное и удивительное, — многоголосый крик и угрозы, исторгнутые Говардом Трисонгом, когда тот лежал среди валунов: «... Такая боль!.. Не важно, не важно... Эта бешеная собака... кто знает его?.. Я не знаю!.. И я не знаю!.. Достаточно!.. Мьюнес Зеленый!..»

«Крылатый Призрак» вышел за пределы атмосферы и лег на обратный курс. Двиддион сидел в оцепенении, полный обиды, рот его кривился, лицо было мрачным. Постепенно он начал бросать долгие взгляды на Джерсена, но тот молчал, тоже погруженный в тяжелые думы.

Наконец Двиддион нарушил тишину. Голосом, исполненным царственного величия, он произнес:

— Мне было бы интересно узнать, почему вы вмешались в это дело.

— Здесь нет большого секрета, — ответил Джерсен. — У меня аллергия на Трисонга. Все очень просто.

Двиддион скорчил гримасу:

— Аллергия, да? Очевидно, вас серьезно обидели... Ладно, не важно. Я должен быть благодарен вам.

— Может, и так.

— Значит, вы согласны? Тогда разрешите мне официально поблагодарить вас, выразить свою признательность... Я пробыл один слишком долго. Сейчас, когда Дексада уничтожена, у меня нет больше причин для одиночества. Тайна Конгрегации теперь известна только мне. — Двиддион некоторое время сидел, размышляя и разминая свои длинные пальцы. А потом, вновь начав говорить, уже не мог остановиться: