Лицеист

…Найти «всю остальную компанию» оказалось не так-то легко. Как выяснилось, непоседа-Янка, быстро заскучав, спросила у «самой знакомой» горничной, из какого помещения поместья можно полюбоваться «Фиалкой», не дурея от жары. А Катя, недолго думая, подняла ее, Дауда, «одноклассниц», Мин Сим и самых доверенных телохранителей команды на четвертый этаж, вывела к бассейну под поляризованной крышей и «высветлила» нужную стену. Панорама с этого места действительно открывалась замечательная, вот народ и залипал. До моего прихода. А когда я сообщил, что разобрался с делами, соответственно, мы можем перебраться на яхту, чудом не сорвался на бег.

Пока спускались на первый этаж, я пересчитал нашу толпу и пришел к выводу, что семнадцать человек, не считая Чагина — это перебор. Поэтому волевым решением отправил Кнута и Сома отдыхать. Да, с удовольствием послал бы по тому же адресу и Кун Су, но понимал, что телохранитель Чжон упрется, ибо еще не настолько доверяет моим и Даудовским. А когда оказался на улице и оглядел «Фиалку» свежим взглядом, пришел к выводу, что веса пяти лишних человек она, скорее всего, даже не заметит. Так что разулся, первым поднялся на борт, показал, где брать сменную обувь, очень энергично взмахнул рукой и… был вынужден сначала передать «командование» Янке, а затем принять звонок от Задорожного. Хотя, откровенно говоря, общаться с ним и его друзьями не было никакого желания.

Появившаяся картинка, как обычно, показала не одно, а четыре лица, и я, пожелав парням здравствовать, вопросительно уставился на Костю, судя по всему, собиравшемуся взять на себя бремя нелегкого разговора.

Он помолчал несколько секунд, видимо, дожидаясь смены аватара на реальное лицо, а когда допер, что я не собираюсь этого делать, помрачнел еще сильнее:

— Лют, мы еще раз проанализировали свои требования, пришли к выводу, что не имели никакого морального права требовать от тебя что-либо подобное, искренне сожалеем о содеянном и хотим вернуть прежний формат отношений.

Несмотря на нежелание с ними говорить, я готовился к этому разговору без дураков. Поэтому прошел на нос «Фиалки», лег на «свое» место, подложил руку под голову и, закрыв глаза, мрачно вздохнул:

— Парни, проблема не только в ваших требованиях. До появления в моей команде Эиру, Наоки и Лиджуан в вас не чувствовалось расчета — вы дружили просто потому, что этого требовала душа. А теперь появились цели. Причем не у одного-двух, а у всех четверых. И это здорово напрягает. Для того, чтобы не показаться голословным, задам простой вопрос: кто из вас готов поклясться Даром, что отказался от мысли завоевать руку, сердце или хотя бы тело этих девушек?

Как и следовало ожидать, взгляды опустили все до единого. Ненадолго — секунды на три-четыре. А потом Паша снова уставился на моего аватара и «объяснился»:

— Лют, у нас самые серьезные намерения!

— Я понимаю… — криво усмехнулся я. — И это, и то, что прежний формат отношений нужен вам не для того, чтобы вернуть дружбу: вам требуется возможность добиваться желаемого. Знаете, если бы мою команду собрали просто так, то я бы, пожалуй, отошел в сторону и не мешал вашей четверке биться головой о монолитную стену традиций Императорских родов. Но мы занимаемся пусть и непонятным лично вам, но все-таки очень серьезным делом. А ваше дурное упрямство или, если угодно, редкая целеустремленность будет слишком сильно мешать и в какой-то момент гарантированно вызовет противодействие. Причем не мое, а тех личностей, которые являются основными выгодоприобретателями нашей деятельности.

— Ты хочешь сказать, что проявляешь великодушие, защищая нас от неких проблем⁈ — съязвил все тот же Воронов и окончательно испортил мне настроение:

— Нет, Паш, я вас больше не защищаю. И это не великодушие, а голый расчет — я не хочу, чтобы вы, очередной раз проигнорировав добрый совет, когда-нибудь возненавидели меня за свои собственные ошибки.

— То есть, тебе…

— Паша, заткнись, пока не договорился до ни разу не ученической дуэли! — холодно процедил я и перевел взгляд на Задорожного: — Костя, задам тебе еще один вопрос: скажи, кто из вас НЕ строит планы, так или иначе связанные с тем, что я — физик со вторичкой-«Молнией»?

— Ты прав и в этом… — нехотя признал он.

— На нас давят… и помогли увидеть перспективы…

— Можете о них забыть: не знаю, как другие физики, а я не люблю, когда меня пытаются использовать. На этом все. Хотя нет, пожалуй, озвучу еще один тезис: здороваться буду. Ибо хорошего не забываю. Но сократить дистанцию больше не позволю. Удачи…

Звонок сбросил сам, вернулся в реальность из «картинки», все еще стоящей перед глазами, обратил внимание, что нос яхты уже смотрит на выход из марины, устало потер лицо и услышал грустный голос Незаменимой: