Лицей. Венценосный дуэт

– Как же не собирали? – строгая дама смотрит совсем по прокурорски, – когда я сама Саше пятьдесят рублей на него давала.

– О! – радуюсь я, к этому мы тоже готовы, – и куда он их дел? Саша, куда деньги истратил?

Дама оборачивается к сыну, тут же замечаю, как меняется её лицо, никакой строгости будто и не было. Весь класс тоже скрещивает на мальчишке вопрошающие взгляды.

– А чо?! – пацан пытается взбрыкнуть, – я отдавал!

– Всем молчать! – но смотрю я только на Диму. Сдуру он может начать спорить и выдать себя, как нашего неофициального мытаря.

– Кому отдавал? – сладким голоском спрашиваю я, – у нас есть человек, который собирает деньги…

– Значит, всё-таки собираете? – строгий взгляд от строгой дамы.

– Подробности позже. Не отвлекайте внимание от вранья вашего сына. Саша, кому ты отдал деньги? Мы все его знаем, и ты должен знать, если отдавал ему пятьдесят рублей.

Пацан упорно смотрит в пол. Попытки отыскать знакомое по финансовым вопросам лицо не делает.

– Ну, сыночек, скажи, – сюсюкает уже не такая строгая дама, – кому отдал деньги?

– Да я просто забыл! – на секунду поднимает невинные и честные глаза, – я хотел отдать! А когда шёл домой… ну, купил мороженое… потом пирожки… с пацанами…

Голосок его всё затухает и затухает, все напряжённо слушают. Под конец над классом проносится общий облегчённый вздох. Дама мрачнеет, лицо снова строжает. Она же к нам повернулась.

– Но вступительные взносы всё-таки есть. Это правонарушение!

– Никаких взносов нет и быть не может! – я не менее категорична, чем строгая дама, – это вы что-то сами себе придумали, мы здесь ни при чём.

– Как придумали? Деньги собираете? – недоумевает дама.

– В нашем классе мы организовали кассу взаимопомощи, – ласково объясняю я, – класс 7ИМ-3, который мы взяли под своё крыло, захотел сделать так же. На случай чьей-то болезни или других затруднений. Мы им помогаем эту кассу организовать. Деньги пока хранятся у нас. Как только найдём надёжного человека у семиклассников, поручим ему этим заниматься и передадим собранные средства.

– Так что никаких вступительных взносов, – ставит точку в пояснениях Миша, что сидит сразу за Людмилкой.

– Тогда вы должны регистрировать поступления. Покажите документы, – требует дама и даже руку протягивает.

– Предъявите предписание, – требовательно протягиваю в ответ свою руку.

Строгая дама страшно удивляется:

– Какое ещё предписание?

– Документ на право проверки, – нетерпеливо шевелю пальцами, – подписанный её Величеством.

– Кем? – выпучивает глаза дама.

– Разрешение или поручение от её Величества Ледяной королевы на проверку наших документов у вас есть? – в классе от края до края перекатываются смешки. Людмилка прячет улыбку.

– Кого?!

– Я так понимаю, нет, – опускаю руку, – тогда мы вам ничего показать не можем.

– Какое ещё Величество? – Сашка что-то шепчет на ухо мамашке, та вперяет взгляд в невозмутимую Вику.

– Ты себя называешь Величеством? Ты кто?

Я встаю.

– Я представлю. Её Величество Ледяная королева Виктория Конти! – сажусь. Вика чуть наклоняет голову. Скепсис и раздражение на лице строгой дамы стремительно улетучиваются на моём последнем слове. В некоторых кругах фамилия Конти очень известна.

Нашу очень интересную беседу прерывают. В класс входит Татьяна Владимировна и завуч ИМ, Игорь Платонович.

– Лидия Михайловна, наконец-то мы вас дождались! – сладко щебечет Татьяна Владимировна. На секунду на лице Лидии Михайловны появляется выражение кошки, пойманной за воровством сосиски.

– Лидия Михайловна, ну что же вы? – гудит Игорь Платонович укоризненно, – у вашего сына такие проблемы в учёбе, а вы носа в Лицей не кажете. О, и Саша здесь! Какая удача! Прошу вас, пройдёмте в кабинет директора.

– Простите, но у меня совсем нет времени, – бормочет уже не такая строгая дама.

– Даже пяти минут не найдёте, чтобы уделить внимание школьным делам вашего сына? – удивляется завуч, – хорошо. Тогда мы вас проводим до выхода, как раз и сообщим всё, что нужно.

С видом приговорённого, входящего на эшафот, строгая дама удаляется. Её и сына завуч с Татьяной Владимировной берут практически под конвой. Процессия покидает класс, под весёлые смешки и возгласы.

Через пять минут. Главный холл корпуса.

– Как же так?! Как вы можете так ломать судьбу моего Саши?! – заламывает руки строгая дама.

Обращается она к группе педагогов, среди которых присутствует и директор.

– Что вы такое говорите, Лидия Михайловна? – возмущается завуч, – наоборот! Мы хотим, чтобы ваш сын преодолел затруднения с наименьшими потерями.

– Мы действуем исключительно в интересах ребёнка, – веско заявляет директор. – Если вы сейчас переведёте его в обычную школу, его очень слабенькие тройки станут твёрдыми и уверенными. И может даже четвёрками. И он успешно закончит учебный год. Наша программа ведь намного сложнее обычной. Но если он останется, то мы будем вынуждены оставить его на второй год. И всё равно отчислим…

– Мы же работаем по особому порядку, – поясняет завуч, глядя на закатывающую глаза женщину почти сочувствующе, – оставленные на второй год отчисляются из Лицея автоматически. Зачем вам целый год терять?