Лицей. Венценосный дуэт

Мы сменили время занятий. Слишком большая нагрузка на один день, когда физкультура совпадает с тренировкой. Физкультура в понедельник и четверг, тренировки во вторник и пятницу.

– Меняемся! – командую я. Через некоторое время замечаю, как мстительный Арентов не только сам метиться в Мишу, но и других подговаривает. Прекращаю это безобразие. Остальным тоже надо тренироваться.

В Лицее всё вошло в колею. Юристов не замечаем, сами они не отсвечивают. Притихли. Спокойно учимся, ребята параллельно тренируются. Уже восемь человек только в нашем классе могут несколько раз поднять двухпудовую гирю.

Моё громкое заявление не прозвучало. Журналисткая жажда сенсации не смогла пробить цензуру. Но, как я понимаю, те, кому надо, услышали. Контракт корпорации моего папочки с минпросом прошёл на ура. Заходил он ко мне, как обычно, вечером.

– Это тебе, Даночка, – на стол упал веер купюр, – в качестве премии.

Две тысячи мне выделил. С его слов цену поставляемых компьютеров его компания увеличила на семьдесят процентов. В министерстве очень морщились, но подписали быстро.

– И платят по графику, согласно договору, – говорит папахен.

– А что, можно как-то иначе?

– Ещё как можно, – вздыхает папахен, – особенно с госзаказами. Но теперь их прижмут.

«Их» это чиновников. Папахен намекает на арбитражный суд. Он в итоге закончился мировым соглашением, но остальные на ус намотали. Теперь все знают, на государственные структуры тоже можно в суд подать, и ничем плохим это не закончится. Им даже сложнее, чем частным компаниям. Они не могут сорваться куда-нибудь, закрыться, обанкротиться и так далее. И каждый шаг фиксируется согласно строгим правилам делопроизводства. Не увильнёшь.

Короче говоря, кое-кто сильно в штаны наложил от моего требования отчислить старшие классы юристов из Лицея.

– Внимание всем! – снова командую я. – Разбиться на две группы! Играем в толкушки. Начинаем с правой ноги.

Парни с энтузиазмом встают в две линии. Игровой вариант «стенка на стенку». Надо бы ещё научить их драться в строю. Потом это обдумаю.

25 февраля, понедельник, время 16:50.

Квартира Молчановых.

Готовлю ужин на всех, причём в двух вариантах. Эльвире много чего нельзя, прямо как язвеннику.

– Даночка, не пережарь котлеточки, дорогуша, – на кухню влезает Полина Григорьевна, мамуля моей мачехи. Привлекательная на вид дама, с не до конца расплывшейся фигурой. Начавшие седеть волосы так умело подкрашивает, что я не сразу их заметила.

Они приехали 20-го, через пару дней, как Эльвира родила. Процесс у мачехи продолжался часа четыре, но завершился успешно. Несколько дней провела в роддоме, к близняшкам особое внимание, они редко рождаются крупными. Наши ещё ничего, мальчик почти два кило, а девочка отстала почти на двести грамм.

23-го числа мы всей компанией толпились в вестибюле роддома. Приезжала ещё мама отца, Ольга Вячеславовна, но она нас не напрягала. Уехала на следующий день.

– Твой отец не важно себя чувствует, не могу задерживаться, – невысокая и худощавая, она поцеловала на прощание папахена, меня и пошла в вагон. Помахали её вслед, проводили обратно в Тулу.

Вот она мне нравится, к тому же родная бабушка. У Даны остались приятные воспоминания о летних каникулах, проведённых у них. Те, кто нам нравится, стараются не надоедать. Может, потому и нравятся? А вот парочка мачехиных предков меня достаёт. Особенно сводная бабка. Только не на ту напоролись. Это папахен вынужден показывать себя лапочкой, а мне не обязательно. Возраст, отсутствие кровной связи… ха-ха-ха, мне, как высшему вампиру, хоть и бывшему, жутко забавляет этот пиетет перед кровной связью.

– Полина Григорьевна, на кухне может быть только одна хозяйка, – я бесцеремонно разворачиваю её лицом к выходу, – так что прошу на выход.

– Даночка, как ты можешь, я старше тебя в четыре раза! – возмущается подталкиваемая к выходу особа.

– Не преувеличивайте, всего в три целых, четыре десятых, – парирую я. – И почему тогда мне приходится вам объяснять элементарное? Вы сами должны это знать. Уже лет как сорок.

– Всего лишь напомнить, нам нельзя жареного, дорогуша, – сопротивляется, но я подталкиваю сильнее.

– Я запомнила ещё в первый день вашего приезда, – мы уже в проёме, ещё немного и победа будет за мной, – у вас не склероз ли начинается, бабулечка?

Последний вопрос полностью обнуляет её сопротивление. Теперь со своей мнительностью она будет напряжённо думать об этом весь вечер.

Стервозна не в меру, обожает командовать, бестолкова. Мужа, Александра Валентиновича, подмяла чуть больше, чем полностью. За неполную неделю достали до печёнок. Не только меня, папочку тоже уносит в состояние, когда человек начинает крепко сцеплять зубы. Одна Эльвира благоденствует, но её я тоже обработаю.

Эта бестолочь приходит делать мне наставления, при этом прекрасно видит, что три котлеты доходят на пару. Кто, кроме находящихся с разумом по разные стороны баррикад, может давать указания, которые уже выполняются на его глазах?