Лицей. Венценосный дуэт

Выходим в холл, где нас ждут наши семиклашки, выстроившиеся в две шеренги лицом друг к другу. Входим в образованный ими проход, Ледяная слева, я справа, мимолётно гладим каждого по голове. Троица девчонок стоит с моей стороны, по очереди целую каждую.

Оборачиваюсь к сияющей мелкоте, хотя какая она мелкота? Многие почти с меня ростом, но всё равно, по статусу – мелкота.

– За лето вы должны отдохнуть, набраться сил и здоровья. Занимайтесь физкультурой, подвижными играми. С первого августа переходите на особый режим дня. С утра, с восьми-девяти часов до обеда задавайте себе интеллектуальную нагрузку. Решайте задачки и кроссворды, играйте в шахматы, тренируйте память, навыки устного счёта. И тогда вы сходу и без раскачки включитесь в учёбу в новом году. Всё понятно?

Выслушав восторженный гомон, улыбаемся им на прощание и уходим. Я ещё хотела их позвать на планируемый нами пикник суток на двое-трое, но Ледяная отговорила. Послушав её, согласилась. Действительно, мы будем больше заниматься их воспитанием и обучением, чем собственным отдыхом. Опять же мы, как несовершеннолетние, теоретически сами нуждаемся в присмотре. Ну, и ладно. Повеселимся без младшего поколения.

Остальные нашим завидуют. Ещё два оставшихся седьмых класса тоже дёрнулись встать под нашу руку, но извините. Опоздали. Такое количество новых подданных мы не переварим. На самом деле, с нового учебного года мы за них возьмёмся. Будет как бы испытательный срок.

27 мая, понедельник, время 17:25

Берег водохранилища в километре от усадьбы Франзони.

– Кто такие? Откуда взялись? – моё высочество хватает нагайку. Стек вообще-то, но иногда так хочется перехватить какого-нибудь наглого холопа. Это во мне дворянское и аристократическое бушует.

Мы втроем, с Викой и Юлей, завершили выездку лошадок на берегу, где уже базируются вся наша лейб-гвардия плюс. Тридцать пять девятиклассников откликнулись на наш высочайший призыв отметить конец года, как следует. Пока мы носились по лесам и долам, парни обустроили лагерь, установили наш шатёр и принялись наслаждаться бездельем, купанием, рыбалкой и прочими приятными вещами.

– Это местные, – поясняет Гри-Гри, – рассказали нам про рыбные и грибные места. Классные парни.

Чужих парнишек двое, один моложе наших на год, на вид. Второй поменьше, года три нам уступает. Нам, не считая меня, разумеется.

– За то, что допустили чужих на территорию лагеря, я с вами ещё разберусь! А вы, быстро отсюда! – свои слова подкрепляю напирающей на мальцов грудью кобылы Жизель.

– Это наш берег, мы тут рядом живём, – старший отступает, но пытается заявлять свои права. Младший предусмотрительно отбегает шагов на пять.

– У тебя, салаги, никакой территории быть не может, – заставляю его отступать с ускорением, над его головой угрожающе свистит стек. А когда слегка шлёпаю наглеца по плечу, тот переходит на быстрый шаг, напоминающий бег.

– Эге-гей! – ставлю Жизель на дыбы, пускаю рысью по извилистой траектории, стек свистит всё более пугающе.

Стек, которым я пару раз легонько приложила старшего парнишку, это лёгкая приправа. Пословица «Пекший конному – не товарищ» не на пустом месте родилась. На уровне инстинктов человек испытывает страх перед всадником. Искусный всадник подобен кентавру, существу многократно сильнее и крупнее человека. Я замечаю в глазах наших мальчишек горделивое восхищение нами, великолепными всадницами и какое-то особое, ранее не виданное, почтение. Оно замешано на лёгком страхе, опаске перед нами. Древний животный инстинкт шепчет из глубин подсознания: тот, кто выше и сильнее, тот старше, его надо слушаться.

– Чего это ты так? – спрашивает Ледяная, когда местные изгнаны. Несколько парней рядом тоже недоумевают.

– Чужих в лагерь впускать нельзя. Это основы безопасности. Если пускать, только под постоянным приглядом…

Приходиться объяснять элементарное. Какие они всё-таки дети!

– Они давно тут? – выяснилось, что с полчаса, – всё проверьте, не пропало ли чего. Знаю я этих деревенских…

Отходим в сторону луга, рассёдлываем лошадей, спутываем, пусть пасутся. Нам сегодня разрешили их до утра прогулять. Животным в радость, на воле попастись. Чуть позже их напоим, а пока обтираем от пота и пены.

– Вика, – хихикаю я, – осторожнее с гениталиями своего Ганнибала. А то возбудиться и начнёт крыть всех подряд.

Возвращаемся в лагерь. Подзываю Артёма, озадачиваю на предмет присмотра за лошадьми и в целом лагеря.

– Артём, ты как капитан лейб-гвардии должен постоянно о караульной службе думать, – наставляю я, – смена по два часа. На посту по двое. Тупо стоять и бдить необязательно. Пусть делают, что хотят, но окрестности должны быть под контролем. Кто-то приближается, один сообщает тебе или заместителю.

Нам, четверым девчонкам, – с нами Алёнка, – разбили отдельную палатку. Начинаю придираться. И место мне не понравилось, и не окопали на случай дождя. Есть ещё один момент, который даже опытные туристы не все знают. Но этим позже займёмся.