Лицей. Венценосный дуэт (СИ)

— Правильно делаешь, — грустно кивает папахен, — я вслух произносить боюсь. Но сейчас выкручиваемся. Напрямую с регионами начинаем работать. Восемь тысяч уже сплавили. Университеты для студентов хорошо берут. Те, у кого собственное финансирование есть. На заграничный рынок выходим. Но там сложности. На местные языки надо всё переводить.

— За такое вешать надо, — смотрю папочке в глаза через зеркало, — и не просто так.

— А как?

— Есть способ, — загадочно улыбаюсь, и тут же раскрываю загадку, — вбивается под ребро крюк, за него и подвешивают. Знаешь, как они при этом забавно верещат?

Типун мне на язык! Насколько могу судить, пробалтываюсь впервые. Ладно, щас выкручусь…

— Так, — очухивается папочка, — кажется, надо обратиться на телевидение с требованием усилить цензуру. Ты где такого нагляделась?

— Ой, подумаешь! — легкомысленно отмахиваюсь, — и нет, не по телевизору. Видеофильм такой был, не помню названия…

Задумываюсь, а у кого есть видеомагнитофон? У Вики есть, хотя мы его ни разу не смотрели. Не важно, главное, есть на кого свалить.

— Так-так, — папахен задумчиво поглаживает мне плечи, — хотел купить, но подожду. А то мало ли…

Подождёт он, — думаю я, когда он уходит, — тут не ждать надо. Пистимеев говорит, что как только появятся встроенные в компьютер накопители хотя бы до одного гигабайта, фильмы можно будет смотреть на компьютере. Только вот как их туда загружать? Если полнометражный фильм даже в грубом разрешении тянет на десятки мегабайт. С десятков дискет грузить? Очумеешь. Так что не ждать надо, а внешний накопитель разрабатывать, мегабайт на пятьдесят, а лучше на сто. Тогда видеомагнитофон, этот высший на данный момент хайтек, будет попросту отменён.

8 декабря, суббота, время 17:05.

Квартира Молчановых.

Затащила я к себе всё-таки Юльку. И Вика к нам прицепом. Жалко, что в одной комнате не поместимся, моей кровати на троих не хватит, второй нет.

— Ты величество, поэтому тебе положена отдельная комната, — кажется, ей это не понравилось, но деваться некуда.

Я натурально счастлива, пожалуй, это Данка виновата. Провести столько времени без перерыва с любимыми подругами, что может быть лучше. Вика на этот раз учла прошлые ошибки и взяла с собой набор учебников и тетрадей на понедельник. Чтобы домой лишний раз не заезжать.

Показываю им свою сбрую, Юля немедленно загорается энтузиазмом.

— А где такую купить?

— Ты сначала попробуй, — незаметно подмигиваю Вике, закрываемся в комнате и начинаем облачать желающую встать на тернистый путь к красоте.

Затягиваем её до упора.

— Плечи назад! Теперь вниз! Сведи лопатки! — быстро и туго фиксируем, теперь осанка и талия. Фиксируем.

— Свободна! — подкрепляю объявление хлопком по попе, — живи теперь так. Красивая и стройная.

Юля неуверенно сдвигается на пару шагов, ойкает.

— Попробуй сесть, — отдаю команду, не забыв подмигнуть Ледяной. Юля садится, ойкает и снова вскакивает.

— Это что, всё время так ходить? — в глазах нарастает ужас.

— А ты как думала? — максимально распахиваю глаза для убедительности, — думаешь, красота так просто даётся?

Моего аргумента хватает секунд на тридцать. Через полминуты Юлька начинает ныть, а затем и верещать.

— Ой, снимите сейчас же! Не могу больше, у меня всю спину свело!

— Это здорово! — радуюсь я, — начинается совершенствование организма.

— Данка! Сними немедленно! — моя бестолковая подружка напирает на меня спиной. Инстинктивно. Колет ведь спину.

— Давай ослаблю немного, — предлагаю я.

— Снимай!

Вот бестолочь! Разворачиваю её к себе лицом.

— Застёжка-то спереди. Ты куда зенки лупила, когда тебя паковали? — одно движение и верх свободен, второе — и можно не напрягать втянутый живот.

Всем этим концертом Ледяная любуется со стороны. С нескрываемой улыбкой. По меркам обычного человека она хохочет до изнеможения.

— Юленька, — укоризненно смотрю на недовольную подружку, — так нельзя. Не проявишь терпения, никогда не реализуешь весь потенциал, заложенный в тебя природой. Вот посмотри на меня.

Прохожусь танцевальным шагом на носках. Втягивать живот и расправлять плечи мне не надо, тонус нужных мышц доходит до твёрдости дерева. Даже Ледяная глядит с интересом, Юлька совсем мрачнеет.

— Зато у меня грудь больше, — бурчит она, застёгивая лифчик.

— Несущественно, — отмахиваюсь, — у меня тоже вырастет. А не вырастет, танцами легче заниматься будет. А ты, если бидоны себе отрастишь, никогда по-настоящему танцевать не сможешь.

— Как ты говоришь? — встревает Ледяная, — бидоны?

Начинает хихикать. А вот это точно можно приравнивать к истерике. Но нет, справляется.

— Чего это не смогу? — мрачная Юля застёгивает блузку.

— А где ты видела профессиональных танцовщиц с большим бюстом? Нет таких. Энергичные танцы большегрудым недоступны, — объясняю я, — динамика не позволяет. Сиськи могут оторваться…

Ледяная предусмотрительно, — только потом я оценила её дальновидность, — подходит к моей кровати и заявляет:

— Перед мужем бидонами может потрясти. Многим мужчинам нравится… — и падает на мою кровать, заливаясь хохотом. Потрясающе редкое зрелище: Ледяная королева хохочет.

В дверь осторожно стучатся.