Лицей послушных жен

…Кухня. Вижу (хотя и снова в искаженном варианте «сверху – вниз») своего недавнего знакомого Алекса. Он кладет на стол большого живого толстолобика. Рыба бьет хвостом. Наконец вижу женщину, точнее, Тамилу. И неприятное ощущение обдает меня жаром, ведь я знаю, что сейчас она – мертва.

– Хочу рыбки, – ласково говорит Алекс.

Женщина (даже в таком ракурсе она кажется мне фарфоровой статуэткой) нерешительно тычет пальцем в рыбу (почти так же, как и Пат касалась куска бифштекса), рыба бьется об стол. Женщина вскрикивает. Алекс смеется:

– Давай, давай, чисти ее!

– Но ведь она живая… – говорит женщина.

– Ну, так убей ее, – говорит Алекс, подавая нож. – Отрежь ей голову и чисти! Разве вас этому не учили?

Женщина машет головой, закрывает лицо руками, пятится в угол.

– Давай, давай, убей! – смеется Алекс…

Женщина тихо сползает на пол по стене.

Алекс бросает нож на стол, зовет:

– Вера Ивановна! – и нервно выбегает из кухни.

Шипение. Кухня. Вера Ивановна отрезает голову толстолобику. Ее руки покрываются рыбьей кровью. Вскрик из угла.

Вера Ивановна:

– О, Тамилочка, я вас не заметила… Вам плохо? Это всего лишь рыба…

Коридор. Две тени в коридоре. Алекс, Вера Ивановна.

– Она без сознания, господин Алекс. Перенесите ее в спальню. Я вызову «скорую»?

Алекс:

– Пусть лежит. Очнется – будет жарить рыбу… Больше она ни на что не годна.

– Как скажете…

Ну так себе… Немного противно. Но другого я и не ожидал…

Сменил диск. Налил пива. Себе и Кошке.

…Комната. Ракурс – «сверху».

Алекс протягивает Тамиле коробку, перевязанную алой ленточкой. Женщина достает оттуда что-то похожее на пеньюар.

Тамила:

– Спасибо. Очень красиво.

Алекс:

– Не нравится?

– Очень нравится.

– Я же вижу: не нравится.

– Ну что вы – нравится…

– Я же вижу – нет.

– Нравится…

– Я все вижу!

– Очень…

Алекс забирает у нее из рук вещь, рвет на куски…

И – вот здесь (я отставил стакан с пивом!) – со всего размаха бьет ее ногой в бедро.

Тамила летит в другой угол спальни. Тяжело поднимается. На ее лице – улыбка Джоконды…

Начинает расстилать постель…

Система вырубается…

Я роюсь в дисках, забыв, какой из них был последним. Вставляю любой. Щелкаю пультом. Беру Кошку на руки – она сейчас нужна мне как никогда. Мы вместе смотрим на экран.

Опять темнота коридора.

Я шарахаюсь: прямо на меня выплывает бледное лицо Тамилы, она смотрит точно в камеру, на меня. Вернее, прямо внутрь меня – такие у нее глаза!

Тамила шепчет в глазок камеры: «Забери меня отсюда… Забери меня…»

Словно обращается ко мне. Я опрокидываю пиво на Кошку.

Зал. Тот самый, где мне предлагали манную кашку. За столом – Алекс. Напротив – она, Тамила. Вспоминаю слова Пат: «Она была лучшей из нас…» Она действительно невероятно красива, но ужасно худая, ресницы затеняют чуть ли не полщеки.

– Восемь черных карточек, – говорит Алекс.