Читаем Лицей 2022. Шестой выпуск полностью

В соседней квартире новые жильцы:молодая мать-одиночка и пятеро детей.Младший(-ая) только родился(-ась),а старший осенью пойдёт в первый класс.Говорят, что она постоянно переезжает:поживёт несколько месяцев в одном доме,накопит долги по оплате и едет в другой.Только детей с каждым годом больше.Один из них, стоя наказанным в углу,стучит палкой по стене.Мы тоже с женой стучим ему в ответложечкой для обуви, кроссовками,молотком, шваброй, моим кулаком.Эта азбука Морзе у нас через день,словно беседа или спор,и только мы втроём понимаем,что нужно немного потерпеть —они съедут или на худой конец вырастут.Так разговариваем на языке,понятном только нам, и ждём неизбежного.<p>[выдох]</p>

Мария Григорьевна Апраксина;

Маленький Городок Алкоголиков;

Мха; Муга; Мгла; Бабья река;

Мутная река; Топкое место; Рыхлая земля.

Мне нравится быть содержимым твоих

квартир; рисовать на стенах чёрным маркером

свободы; дышать километрами окружающего

леса. Мой финно-угорский пейзаж;

моё Ижорское болото; дыхание

Ладожского озера; мои милые лица.

Где-то там большая страна; расстояния;

города в бескрайних полях и лесах. Бо́льшую

часть года над бывшей империей

не садится Солнце… Пока мы живём

в бетонных коробках, дряхлея и рассыпаясь

на молекулы вместе с домами

Сталина, Хрущёва и Брежнева.

Мы с женой в этом убедились, когда

делали ремонт, и ещё удивлялись:

«как эти стены держат плиты над нашими головами».

Но ничего страшного, наши дети тоже успеют

тут состариться, а ТикТок* (сервис для создания и

просмотра коротких видео) выйти из моды (или

уже вышел), когда ты это читаешь.

<p>Третье место. Номинация Проза</p><p>Алексей Колесников</p><p>Ирокез</p><p><emphasis>(Сборник рассказов)</emphasis></p><p>На рынке</p>

Утром пёс Космос, оторвав ремешок от будки, убежал со двора. Его искали по окрестностям; дошли до самого пруда, но безрезультатно.

— Сдохнет, — сказала мать. — Никогда раньше не отвязывался, гад такой! Или собаки загрызут, или кто-нибудь пристрелит. Ладно, ехать надо. Вспотела я вся.

В дороге Илья думал о том, что, конечно, Космос выживет, но почему он выживет — этого Илья придумать не мог. Впрочем, вскоре он увлёкся картинками над лобовым стеклом автобуса и как-то не по-товарищески забыл о псине.

Два часа с небольшим они ехали из деревни в город на ПАЗике, потом ещё два часа — по городу на троллейбусе, с двумя пересадками, и потом от остановки «Стадион» шли пешком; Илья стеснялся держать мать за полную тёплую руку, но, когда переходили дорогу, как-то нечаянно ухватился за неё, думая: «Пот смешался».

Ветра почти не было; выходя из тени от зданий или деревьев, люди как бы пугались солнечной мощи, поэтому начинали идти медленно, точно крадучись.

Как много в городе уродливых людей, думал Илья. Каждый со своим дефектом: у этого покорёженные чёрные ногти (зачем сандалии?), у этой вон родинка у глаза болтается на ниточке, можно играться ею, как ёлочной игрушкой. Встречаются и горбатые, есть с отслаивающейся кожей на руках, и с вмятыми носами встречаются. Все одеты расхлябанно: у мужиков голые толстые руки, а у женщин короткие платья, даже у старых. Много белых потрескавшихся пяток с грязными ручейками. Иногда встречаются молодые, но их мало; они одеты в рубашки и носят очки. Видимо, вышли пообедать.

В центре города пахнет горелым жиром и булками. У входа на рынок к этому аромату примешиваются табачная вонь, человеческая и резиновая. Кое-где пахнет кофейными зёрнами и цветами.

Мать, только войдя на рынок, сразу задержалась у лотка солнцезащитных очков, поэтому Илья от нечего делать стал рассматривать тётку в лосинах, которая сидела на хлипком стуле, расставив ноги.

Затянувшись сигаретой, она вопросительно кивнула: «Чего тебе?»

Илья пожал плечами: ничего, мол.

В этот момент он решил, что хорошо бы, когда вырастешь, стать продавцом. Ведь здорово: сидишь целый день среди разнообразного народа и думаешь о чём-то своём. Музыка всё время звучит, как в ДК. От скуки можно хлебать кофе. Кофе родители Илье ещё не разрешали, но он представлял вкус: сладкий-сладкий. А ещё он подумал, что хорошо бы выпросить у матери новый футбольный мяч, а то Космос прогрыз старый, со звёздами. Кобель паршивый.

Мать окликнула его:

— Чего рот раззявил? Идём! Двенадцатый час уже!

Они долго толкались в тесных рядах, и некоторые продавцы говорили:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия