Лицей 2021. Пятый выпуск

Моя наставница Таня «старше» меня всего на пару дней, вчера учили её, сегодня она, а завтра нам придётся учить кого-то ещё. Она ветеринарный фельдшер. Рассказывает, что живёт с мужем, то есть никто из её семьи не в группе риска. Пришла в волонтёры, потому что хотела самостоятельно узнать, что на самом деле происходит вокруг коронавируса, к тому же, добавляет, устала от самоизоляции, людей видела мало, да и хорошее дело хочется сделать. Она очень собранная и спокойная, говорит, что животных лечить сложнее — они свои жалобы сформулировать не могут. А тут пациент просит ослабить эластичные бинты на ногах — берёшь и ослабляешь; жалуется, что болит голова, — сообщил на пост, там примут решение, какую таблетку дать, а дело волонтёра — только проследить, чтобы пациент её выпил.

Врачи

Волонтёров запомнить проще, чем врачей. Первых мы хотя бы видим без тайвека[1] перед сменой и после. Врачей запоминаем по каким-то отличительным чертам.

Вот завотделением Дмитрий Эдуардович — он в очках с диоптриями, поэтому носит не защитные очки, а специальный лицевой щиток. Конструкция защиты в принципе не учитывает, что носящий её может нуждаться в коррекции зрения. За спиной его называют сокращенно Д.Э. У него почти тридцать лет хирургического стажа, возможно, поэтому никакая внештатная ситуация не может сбить его с толку. Завотделением знает всех пациентов, умудряется даже помнить их анамнез, лечащие врачи во всех сложных случаях консультируются у него, и он никому не отказывает. На самом деле у него есть отдельный кабинет, но он там не бывает — сидит за столом в ординаторской вместе с остальными врачами.

Стол у окна делят Наталья Викторовна и Алёна Вячеславовна. Когда в ординаторской или на улице Алёна снимает капюшон, под полупрозрачной медицинской шапочкой видны красивые серёжки, каждый раз разные. Наталья Викторовна близко к сердцу принимает проблемы каждого пациента. Она помнит, что бабушка из 511-й палаты на обходе просила передать волонтёрам, что ей нужна помощь с телефоном, и не забывает, что дедушка из 520-й не любит банановый протеиновый коктейль, а предпочитает клубничный. Олег Геннадьевич — тоже врач, но ещё и наш диджей по совместительству, он не любит работать в тишине и постоянно включает нам как проверенную классику, так и интересные новинки. А ещё его ни с кем не перепутаешь даже в тайвеке — он почти два метра ростом. Илья Николаевич сидит ближе всех к двери, и это не случайно — он исполняет обязанности консультирующего хирурга для других отделений. Его почти невозможно застать в ординаторской. Ещё есть ординатор первого года — Женя, он вчерашний выпускник Первого меда и выполняет в основном бумажную работу, именно к нему в помощь и прикрепляют волонтёров.

Женя показывает нам, как работать в больничной компьютерной системе — «Орбите», как найти там любого пациента, узнать, какие обследования ему назначены, посмотреть телефоны родственников и адрес проживания для заказа санитарного такси при выписке.

В первый же день знакомимся с Ириной Валерьевной — старшей медсестрой. Это улыбчивая женщина средних лет, зовёт нас «деточками». Её улыбку видно даже через респиратор и очки, у неё по-особому морщатся уголки глаз, когда она улыбается. И совсем по-другому, когда что-то идёт не так. Все медсёстры принимают нас как равных, кроме одной — Антонины Сергеевны. Ей заранее не нравятся волонтёры: «Убьёте тут нам всех», «Делать вам нечего — в „красную зону“ явились», «Вот вы тут все заболеете, а мы потом лечить вас будем». Надо сказать, Антонина вообще любит ворчать. Не ругаться, а именно ворчать по поводу и без. От неё достается всем.

Наблюдала такую сцену. Ольга — наша санитарка — мыла полы в коридоре, когда Антонина вышла из процедурной.

— Нет бы нормально помыла, а она только грязь мочит и равномерно по полу размазывает, — ни к кому конкретно не обращаясь, прокомментировала Антонина.

Из ординаторской вышел Илья Николаевич и пошёл в сторону выхода из отделения.

— Вот Ольга тут всё намочила и нормально не вытерла, точно кто-то упадёт, — сказала Антонина.

Илья Николаевич, не дойдя до дверей, развернулся и вернулся за чем-то в ординаторскую. Вышел снова спустя несколько секунд.

— Вот по свежевымытым, можно сказать, стерильным полам надо не ходить, а летать, а вы туда-сюда ходите, грязь носите. А Олечка моет и моет, — подытожила Антонина.

Надо сказать, бурчит и ворчит она на всех — на сестёр, санитарок и даже врачей. Но это не ругань и не скандал, поэтому такую особенность все ей прощают. Может быть, за её безграничное терпение к пациентам. На них она не злится никогда.

Мы, волонтёры, сразу попали под её огонь. Меня она невзлюбила с первого разговора, едва узнала, что по основному роду деятельности я журналист: «Значит, вынюхивать пришла». Таню она поставила на ступеньку выше меня: «Хоть профессия толковая», но всё равно звала её «зверский доктор». Мне досталось прозвище пообиднее — Писака. В общем, никакого доверия мы у неё не вызывали, а ещё она, кажется, сердилась, что у Ирины Валерьевны мы в любимчиках ходили.