Литрпг

И было от чего, насколько до этого мне встречались жуткие монстры, но все они были из разряда негуманоидных тварей, мозг воспринимал их совершенно не так, чем то, что сейчас изо всех сил рвалось выбраться ко мне. И вот тут я осознал, что совсем не такой уж бесстрашный, как думал, липкий пот прошиб спину, вспотели ладони. Или, может, опять какая-то магия? Разум-то в панику не впал, мыслю четко, уже прикидывая, куда буду бить, и на что может быть способна эта мерзость. А мерзость уже почти выкарабкалась наружу, скаля безгубый рот в немом крике и корча дикие рожи. Больше всего она походила на жертву костра инквизиции, непонятно каким чудом выжившую и воспылавшую жуткой нелюбовью ко всему вокруг и, в частности, ко мне. Кожа и мясо местами отсутствовали напрочь, оглоляя кости и потроха, однако все было скукожено и запечено, а местами даже еще и шевелилось, создавая ну вообще нереальную картину. Будь я более брезглив, наверняка бы уже блевал, согнувшись в три погибели, но сейчас не мог отвести взгляда от выпрямляющейся во весь рост твари, глаза в глаза, злоба на злобу, ярость к ярости.

"Обреченная Гниль" шестидесятого уровня вдруг замерла и выдала:

- Ыыыыыаа! - и быстро заковыляла, вытянув в мою сторону руки.

Я бросился навстречу, поднырнул, выдал в голову и основание шеи два "Удара кулаком", скользнул в сторону, тратя набранную ярость, и повторил связку по тем же местам еще раз. Внутри все буквально клокотало, хотелось разнести гадину на куки. Тварь попыталась резко повернуться, что не особо-то у нее и получилось, скрюченные пальцы мазнули в опасной близости от головы, хапнув воздух и дернувшись вверх от удара под локоть. Мягкая, противная плоть пружинила и грозила лопнуть, разойтись, погрузив в себя любой удар, однако жизни моба не спешили уходить, снимаясь более медленно, чем рассчитывал. Зато он только и делал, что без устали орал на одной и той же ноте, да крутился вокруг своей оси, пошатываясь и нелепо преставляя ногами, в попытке достать верткого противника. Враг, в целом, оказался неопасен, неповоротлив и до невозможного туп, что и стало закономерной причиной его гибели. Последний удар заставил "Обреченную Гниль" всхлинуть, жутко скривившись, и распаться на добрый десяток частей: руки, ноги, голова, потроха, вывалившиеся из разошедшегося нутра, в общем, полный набор. Более того, в считанные мгновения все это начало сгнивать буквально на глазах, распространяя вокруг донельзя тошнотворный аромат и вызывая позывы к рвоте. Пришлось ретироваться на добрых пять метров, только там не ощущалось все это зловоние, а потом брошенный на раздавшийся неподалеку звук взгляд заставил сдавленно простонать:

- Да вы шутите, - из всех луж по правую от меня сторону выползало просто космическое количество этой гнили, вплоть до горизонта.

- Ыыыыыыааа! - разнеслось вскоре над равниной.

- Ыыыыааа! - ответило внезамно за моей спиной, я резко обернулся, мрачнее еще больше, потом скосил глаза вбок и выпал в осадок. Суки! Это было не просто нечестно, это была самая большая подляна, какую только встречал в этом мире. Тысячи, если не десятки тысячь тварей выбирались на поверхность со всех сторон, везде, откуда только можно и куда простирался взгляд. Еще пара минут, и вся эта орда ринется ко мне, сомнет, завалит тоннами плоти и сожрет на хрен. И что там Арргат говорил, будто поможет, не даст исдохнуть так просто? Я не видел спасения, не видел альтернатив, не находил выхода, отчаяние буквально затопило меня с головой.

- Ааааа! Суукиии! Сожрать хотите?! Ну, так, я вас сам сожру! - последнее было, конечно, бравадой, но вскипевшая внутри от безысходности ярость загнанной в угол крысы смесла все, что только было и имело смысл. Продать жизнь подороже - вот то, что сейчас заботило больше всего. Я буду нести смерть, и сам стану смертью, и вы заплатите такую цену, что вовек не сможете забыть. И ломанулся вперед, сжав губы в тонкую линию и отметив, как все вокруг окрасилось в багровые тона, даже тучи над головой налились кроваво-красным, в предвкушении ожидающейся битвы.

Столкновение вышло чудовищным, первые мобы буквально разлетелись в стороны, словно кегли, посыпавшись наземь искалеченным огрызками тел. Руки, ноги неестественно вывернуты, изломанные куклы продолжают орать, пытаясь подняться, но могут лишь по крабьи крутиться на одном месте. Плевать, сами исдохнут. Пальцы входят в глазницы ближайшей гнили и резко дергают, череп лопается, разлетаясь смрадными ошметками, моб падает. Топчусь по нему секунд десять, потом меня сбивают с ног, хиты резко проседают, вырываюсь и вновь бегу дальше.