— Умнее? Что ты имеешь в виду? — спросила Яс. Она откинулась на спинку стула, чувствуя тошноту, слишком хорошо понимая, чего они от нее хотят.
— Нам нужно, чтобы ты вызволила Джакса и его сына. —
Яс наклонилась вперед:
— И как я должна это сделать? Просто подойти и вежливо попросить? Улыбнуться им? Я окажусь в соседней камере — или умру — прежде, чем пройду пять ярдов.
Кара положила сложенный лист бумаги на стол и развернула его. В середине был черный порошок.
— Что это?
— Яд.
— Яд?
— Отрави охранников. Вытащи Джакса и его сына.
— Просто так? Положить это в их чертов чай? — Она встала, сердитая и испуганная. — Убирайся из моего дома.
Кара не пошевелилась:
— У тебя есть доступ на кухню. Положи это им в еду.
— Ты знаешь, сколько людей мы кормим? Весь Дом Совета. Я не знаю, кто что ест, и не могу пойти спросить. — Яс пододвинула бумагу обратно к Каре. — Я никак не могу узнать, какие блюда идут охранникам. Это невозможно. — Она снова села и скрестила руки на груди. Безумие.
Кара снова сложила бумагу, но оставила ее на столе. Она посмотрела на Яс взглядом, холодным как лед:
— Тебе не обязательно знать, кто что ест. Положи яд во все блюда. Отрави всех. Этого более чем достаточно. Через час они умрут.
— Отравить всех?
— Да.
— Ты сумасшедшая. Треклятая сумасшедшая. Ты такая же плохая, как и они. — Яс почувствовала тошноту. Она попыталась представить, как делает то, о чем просила Кара. Убить триста человек? Не только Черепа, но и ее друзей?
— Нет. Я не буду этого делать. Я не убийца. Я не могу этого сделать.
Кара уставилась на нее своим лицом надменной суки:
— Мы не можем оставить его там. Он наш лидер, и он нужен нам свободным.
— Нет. — Яс вытерла слезу со щеки. — Должен быть другой способ. Прости, но должен быть.
— Это все. Ты — это все. Ты — это все, что у нас есть.
— Прости. Даже если бы я захотела, к этой телепатке я даже близко не подойду. Они и так подозревают всех. Они поймут, что́ я пытаюсь сделать, как только я войду в дверь.
— Ты побила ее вчера. Как тебе это удалось?
— Я думала о своем сыне. О том, как сильно я хочу быть с ним. Как сильно я его люблю. Это заслонило все остальное.
Кара взглянула на Малыша Ро, затем снова на Яс:
— Вот. Думай о своем сыне. Ты можешь побить ее снова.
— Нет. Я не могу. Мне очень жаль.
Кара посмотрела на Яс так, словно собиралась что-то сказать, но передумала. Она встала, и Яс сделала то же самое:
— Прости, Яс. Я бы хотела, чтобы ты сказала
— Я не убийца. — Яс смотрела, как Кара идет к двери, ее сердце бешено колотилось, испытывая облегчение от того, что шулка наконец-то смирилась с тем, что Яс не могла этого сделать. Было безумием, что она вообще спросила. Затем она заметила, что Кара оставила яд на столе. Она подняла его и пошла за Карой:
— Ты его забыла.
Кара открыла дверь:
— Нет. Нет, не забыла.
В квартиру вошли пятеро мужчин. Суровых мужчин. Вооруженных ножами и готовых ими воспользоваться.
— Я не хотела действовать таким образом, но ты не оставила мне другого выбора, — сказала Кара. — Либо ты отравляешь Дом Совета и вытаскиваешь Джакса, либо я убью твою мать и твоего сына.
— Сука! — закричала Яс и бросилась на Кару. Она не прошла и половины пути, как один из головорезов схватил ее, вздернул в воздух и бросил на землю. Яд вылетел из ее руки, когда она скользила по полу.
— Оставьте ее в покое, — крикнула Ма, вставая, чтобы помочь, но другой мужчина помахал ножом перед ее лицом. Ма села обратно.
Потасовка разбудила Малыша Ро, и он заплакал. Яс, пошатываясь, поднялась на ноги, но Кара первой добралась до мальчика и подхватила его на руки.
— Не делай глупостей, — сказала Кара, приставляя нож к горлу Ро. — Никто не хочет причинить боль тебе или твоей семье.
— Тогда отпусти его, — прорычала Яс.
— Отпущу, если ты сделаешь так, как тебе говорят, — сказала Кара.
— Ты причинишь ему боль, и, клянусь всеми Богами, я тебя убью.
Кара улыбнулась:
— Да? Ну, сначала тебе нужно убить еще триста человек.
— Я не собираюсь этого делать.
— Не испытывай меня, Яс. Не испытывай меня. — Кара подала знак одному из своих мужчин, который схватил Ма и заломил ей руки за спину.
— Отстань от меня, — закричала Ма, но мужчина просто усадил ее на стул.
— Она — старая женщина, — закричала Яс. — Оставь ее в покое. — Мужчина ее проигнорировал. Яс пришлось просто стоять и смотреть, как он привязывает Ма к стулу. Она чувствовала себя такой беспомощной.
— Скажи да, — сказала Кара, — или мы убьем твою мать прямо сейчас. Ты можешь смотреть, как она умирает, а потом думать о том, что почувствуешь, когда следующим мы убьем твоего сына.
Яс никогда никого не ненавидела так сильно, как она ненавидела Кару в тот момент. Даже Черепа, убившего ее мужа:
— Ты — гребаная сука.
— Да или нет, Яс. Что это будет?
— Да.
40
Тиннстра
Гора Олиисиус