Лист ожиданий (сокращенный вариант)

ОНА: У Олега на завтра повестка к следователю. Мужа только что предупредили, что есть постановление об изменении меры пресечения. Олега прямо там и заберут. Это катастрофа.

ОН: Ну что ты такое говоришь?! Так сразу и арестуют? Из-за такой ерунды? И денег не возьмут?!

Вера вскакивает, хватает дорожную сумку.

ОН: Ты куда?

ОНА: Полечу обратно. Сегодня. Поменяю билет.

Константин бережно, но настойчиво отбирает сумку у Веры.

ОН: Подожди. Сядь и не суетись. Я сделаю пару звонков, может, что-нибудь утрясу.

ОНА: Ты с ума сошел! Отсюда? А я буду сидеть, есть скумбрию и ждать, пока его посадят?!

ОН: Будешь сидеть, есть скумбрию, и все будет в порядке. Мне надо позвонить, только не из номера. Не знаю, как здесь с акустикой. (Рукой показывает на углы, намекая на возможное наличие в номере «жучков». Выходит.)

Вера провожает его взглядом, снимает трубку городского телефона. Набирает номер, закуривает.

ОНА: Марина, привет! Да, долетела, в Одессе. Ну, ты знаешь, для всех я в Ленинграде. Прости, в Санкт-Петербурге. (Пауза.) Костя нормально… (Вдруг срывается и плачет, однако снова берёт себя в руки и продолжает говорить, лишь иногда всхлипывая.) Не могу я спокойно! Для меня одно слово «тюрьма» — и сразу отец перед глазами. Когда его лишили звания, из партии исключили и посадили, якобы за взятку… Ректору не угодил… Мне было лет двенадцать…

Тихо входит Константин. Услышав разговор, он остаётся стоять у двери, незамеченный. Взгляд Веры устремлен на накрытый стол и еду.

ОНА: Знаешь, никогда не забуду, как мы пришли к нему на свидание. Папа все пытался меня нашей же передачей угостить… Его глаза… И вкус раскрошенного печенья… Все что угодно — только не это! Если Олег попадет туда — не важно, на сколько — на день, на час, на десять минут… Я сойду с ума.

Она вдруг оборачивается и видит Константина. Без объяснений, без прощания кладёт трубку.

ОН: Как говорят в Одессе, быстро поднятое не считается упавшим.

ОНА: То есть?

ОН: Арестовывать не будут. Теперь нужно дело закрыть. Незнание закона не освобождает от ответственности. А знание — освобождает… Адвокат у вас есть?

ОНА: Есть один знакомый…

ОН: Адвокаты делятся на две категории: одни хорошо знают закон, вторые — судью. Ваш — какой?

ОНА: Скорее, первый.

ОН: Не годится. (Достает из кармана мобильный и собирается набрать номер.) Как фамилия следователя?

ОНА: Паршивцев.

ОН: Серьезно!

ОНА: Серьезно — такая фамилия.

У Константина в руке звонит мобильный. Взглянув на дисплей, Константин подносит трубку к уху и отворачивается к окну.

ОН: Да! Вопросов нет… Витя сегодня же привезет деньги. (Резко поворачивается к Вере и смотрит на нее, продолжая слушать голос из трубки.) Тригорин? Семьдесят третьего года рождения? (Пауза.) Ты не путай теплое с мягким… Много будешь знать, не дадут состариться. (Пауза.) Смотрящий сказал?.. (Пауза.) Понял. Только не строй из себя горба в авторитете… Всё. Спасибо. Когда на юг? (Пауза.) До встречи в эфире.

Он прячет мобильный, подходит к Вере и поправляет локон ее причёски.

ОН: Извини, мне нужно еще раз выйти. Съешь хоть что-нибудь. (Выходит из номера.)

Вера бесцельно щёлкает пультом телевизора, переключая каналы. Останавливает на концерте Юрия Шевчука. Звучит песня:

«Родина! Еду я на Родину…
Пусть кричат — уродина!
А она нам нравится,
Хоть и не красавица,
К сволочи доверчива…»

Вера наливает в рюмку водку, выпивает, ест персик. Закуривает.

Входит Константин. Вера вскакивает и выключает телевизор.

ОН: Есть две новости.

ОНА(нелепо улыбаясь): Начни с хорошей.