Лисья тень

Суюки уставилась на него. Перед ней стоял, пожалуй, самый симпатичный парень из всех, что она видела в жизни. «Нет, не симпатичный даже, — подумалось ей. — Красивый». Под небесно-голубыми одеждами угадывались широкие плечи, но черты у юноши были изящные и тонкие: он походил на иву, распустившуюся по весне. Белые, как снег на горных вершинах, волосы не были убраны в самурайский пучок, но свободно ниспадали на спину. И что самое поразительное — он ей улыбался, причем не холодной, самодовольной ухмылкой большинства аристократов, а искренне, радостно и тепло щурясь.

— Прошу прощения! — воскликнул он, выпуская поднос и отступая назад. Вид у него был совершенно спокойный, ни капли не раздраженный. — Виноват, встал посреди дороги и не подумал о том, что кто-то может выскочить из-за угла! Надеюсь, я не сильно вас напугал, госпожа…

Суюки дважды открывала рот, но дар речи вернулся не сразу.

— Простите, господин, — произнесла она едва слышным шепотом. Аристократы не разговаривают так с прислугой, даже ей это было хорошо известно. — Меня зовут Суюки, и я всего лишь служанка. Не стоит волноваться из-за таких, как я.

Аристократ фыркнул.

— Еще как стоит, Суюки-сан, — сказал он. — Когда я играю, то часто забываю, где нахожусь. — Он поднял флейту, и сердце Суюки забилось чаще. — Что ж, давайте больше не будем думать о случившемся. Можете спокойно возвращаться к своей работе.

Он шагнул в сторону, пропуская Суюки, но та не шелохнулась — все не могла отвести глаз от инструмента в его изящной ладони. Флейта, прямая, словно стрела, с ярким золотистым наконечником, была сделана из темного полированного дерева. Суюки понимала, что заговаривать с представителем знати опасно — он может приказать высечь нахальную служанку, бросить в тюрьму или даже казнить, но слова вырвались против ее воли.

— Вы великолепно играете, мой господин, — прошептала она. — Простите. Знаю, я не вправе говорить такие вещи, но мой отец бы вами гордился.

Незнакомец склонил голову набок, по его прекрасному лицу пробежала тень изумления.

— Ваш отец? — спросил он, и тут его осенило: — Так вы дочь Муры Акихито?

— Hai [1].

Он улыбнулся и коротко ей поклонился.

— Прекрасную мелодию можно сыграть лишь на прекрасном инструменте, — сказал он. — Когда увидитесь с отцом, передайте ему, что для меня большая честь быть хозяином такой дивной флейты.

У Суюки запершило в горле, к глазам подступили горячие слезы. Аристократ почтительно отвернулся и принялся с деланым интересом разглядывать цветущую вишню, чтобы дать Суюки время успокоиться.

— Вы случайно не заблудились? — спросил он вскоре, оторвавшись от созерцания куколки какого-то насекомого на тонкой ветке. Суюки не уловила в его голосе издевки, только безобидное веселье, с каким люди порой разговаривают с кошками на улицах. — Императорский дворец и впрямь потрясает с непривычки. Кому вы прислуживаете, Суюки-сан? Быть может, я смогу вас проводить.

— Г-госпоже Сатоми, мой господин, — заикаясь, ответила Суюки, до глубины души пораженная его добротой. Она знала, что нужно поклониться, но боялась разлить чай. — Прошу меня извинить, я прибыла во дворец только сегодня и еще не успела тут освоиться.

Аристократ нахмурился, и сердце замерло в груди у Суюки — она испугалась, что обидела его.

— Понятно, — едва слышно проговорил он. — Стало быть, у вас новая служанка, а, Сатоми-сан? Сколько же их нужно императорским наложницам?

Не успела Суюки задуматься, что он имел в виду, как незнакомец взял себя в руки и снова ей улыбнулся.

— Что ж, удача благоволит вам, Суюки-сан. Резиденция госпожи Сатоми совсем недалеко. — Он взмахнул широким рукавом, указывая тонким пальцем дорогу. — Обойдите это здание с левой стороны, а потом идите прямо и до конца. Нужная вам дверь — последняя справа.

— Дайсукэ-сан! — Громкий женский голос пронесся по веранде, и аристократ отвернулся, не дав Суюки прошептать слова благодарности. Вскоре из-за угла показались три знатные дамы в элегантных золотисто-зеленых кимоно. Они насмешливо посмотрели на аристократа.

— Вот ты где, Дайсукэ-сан, — с обидой воскликнула одна из них. — Где тебя носит? Мы же опаздываем на поэтические чтения к Ханоэ-сан! А-а-а. Что тут происходит? — спросила она, заметив Суюки. — Дайсукэ-сан, только не говори, что все это время ты болтал со служанкой!

— Почему бы и нет? — с издевкой поинтересовался он. — Порой разговоры с прислугой куда интереснее бесед с аристократками.

Девушки захихикали, будто ничего смешнее в жизни не слышали. Суюки искренне не понимала, что тут веселого.

— Что за ерунда, Тайо Дайсукэ! — с упреком сказала одна из девушек, прикрывшись белым веером c цветками вишни. — Пойдем уже. Нам надо спешить. А ты, — она перевела взгляд на Суюки, — возвращайся к работе. Что уставилась? Кыш!