Лисья тень

— Тысячу молитв? — спросила я, склонив голову набок. Я едва могла запомнить, какой сегодня день недели, а уж как выучить наизусть тысячу молитв, и вовсе не представляла. — По-моему, это ужасно трудно. Едва ли он твердил одну и ту же молитву. Наверное, их кто-нибудь записал…

Стоп.

Обрывки сложились в единое целое. Тайна храма, священный долг монахов. Я взглянула на картину с Драконом и обреченным на погибель кораблем и впервые поняла, что она значит.

— Так вот что мы защищаем, — догадалась я. — Молитву, с помощью которой можно призвать Дракона. Она… здесь.

— На самом деле, только ее фрагмент, — мрачно пояснил учитель Исао. — Видишь ли, Юмеко-тян, когда-то давно один человек загадал Дракону недоброе желание. Его исполнение повлекло за собой жуткие последствия. Тьма и хаос восторжествовали, и в стране едва не началась междоусобица. Чтобы никто впредь не поддался искушению прибегнуть к драконьей силе, свиток с молитвой разорвали натрое и спрятали в разных частях Ивагото.

— Но… Я думала, Дракон выполняет только желания благородных смертных, — заметила я. — Тех, чья душа чиста. Как же у таких людей могут быть недобрые желания?

— Дорога в Дзигоку выложена благими намерениями, — проговорил учитель Исао. — А абсолютная власть способна соблазнить даже самое чистое сердце. Таково людское безумие. Оставим это. Теперь, когда ты, Юмеко-тян, знаешь, что именно мы защищаем, нам нужно соблюдать предельную осторожность. Вот почему мы живем так замкнуто, вот почему никогда не принимаем гостей. С приходом Дракона баланс сил изменится. В мире за стенами храма царит хаос. Люди борются за власть, движимые жаждой крови и жестокостью, они замышляют страшные вещи, мир заволакивает темная пелена страха. Наш долг — сделать так, чтобы Драконья молитва не оказалась во внешнем мире, защищать фрагмент свитка ото всех, кто хочет призвать Дракона. Это наша важнейшая обязанность, а теперь ее разделяешь и ты. Понимаешь, мой юный друг?

По спине у меня словно пробежал ледяной паук. Я кивнула.

— Кажется, понимаю, учитель Исао.

— Тьма подступает к нашим краям, лисичка. — Голос учителя стал тише, будто мысли его были где-то далеко. Он перевел взгляд на стену, чуть выше моей головы. — С каждым мигом она все ближе, и некоторых она погубит. Но если ты сумеешь от нее ускользнуть и удержаться на стороне света, тебя она не одолеет, — проговорил учитель, сощурился и посмотрел на меня. Потом он улыбнулся, и отчуждение пропало с его лица. — Кажется, я опять заболтался, да? — весело промолвил он. — Вроде бы у тебя есть еще дела на сегодня, верно, Юмеко-тян? Хм… А если хочешь не попасться на глаза Дэнге и Нитору, я бы посоветовал перелезть через западную стену. — С этими словами он поднялся, медленно мне подмигнув. — Увидимся за ужином. Передавай обезьянам мое почтение.

Шаркающей походкой он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, а я еще несколько минут просидела наедине со своими мыслями о зловещей истории про Дракона и исполнение желаний. Я и не знала, что в храме хранится великий и опасный артефакт, а учитель Исао и остальные — это не просто монахи, но защитники свитка с молитвой, которая может призвать божество.

Дракон восстает.

По спине опять пробежали мурашки. Меня поэтому привели сюда? Я всегда подозревала, что учитель Исао проверяет меня, но понятия не имела зачем. Собственное будущее казалось мне туманным, я вообще редко о нем думала, куда больше заботясь о настоящем. В глубине души я была уверена, что когда подрасту и наберусь храбрости, непременно покину храм Тихих Ветров. Неужели учитель Исао хочет, чтобы я вместе с монахами защищала Драконий свиток? Неужели надеется, что я останусь здесь и буду охранять артефакт от тех, кто хочет призвать Дракона? До конца моих дней?

До самой смерти приглядывать за старым пыльным свитком? Нет, наверняка у него другое на уме. Я подумала о ежедневных занятиях с Дзином, который рассказывал мне о внешнем мире и о том, какова она, жизнь за стенами храма. Я никогда не встречала самураев, но читала о них в книгах и рукописях. Я знала названия кланов, их обычаи и историю Ивагото последних трех веков. Для чего учить меня этому, если я никогда не покину храм? Зачем мне столько всего знать о мире, который я никогда не увижу?