Лисьи листы

Открытая кофейня отыскалась на противоположной стороне улицы, скорее не кофейня даже, а так — крохотное бистро с тремя столиками и парой высоких табуреток возле стойки. Его хозяин — коренастый мужчина средних лет с темно-рыжими редеющими волосами с порога огласил мой «диагноз»:

— Кофе с бальзамом.

— Не люблю спиртное, — скривилась я, — тем более по утрам.

— Бальзам только для запаха…

- …а кофе без сахара…

- …и большую плитку черного шоколада.

— Ладно, — пожала я плечами и вскарабкалась на табуретку, — Давайте.

Бармен поколдовал у кофейного аппарата, торжественно откупорил замысловатую бутылку с бальзамом и выверенным движением капнул темную жидкость в кофе. Затем чашка и массивная шоколадка оказались передо мной. Первый же глоток согрел меня, хотя ничего, кроме запаха, бальзам действительно в кофе не внес. Зато какой это был аромат! Сложная смесь лесных трав сразу же напомнила мне о том, что я долго — так долго! — торчу в человеческом облике, что я уже начала забывать ощущение полноты и радости бытия, которое могут дать только обостренные чувства зверя, гибкое подвижное тело, ничем не отгороженное от природы…

— Вы надолго в наш город? — прервал поток моих воспоминаний хозяин.

— Нет, сегодня уезжаю, — мотнула головой я.

— Жаль, очень жаль. Я так редко здесь кого-то встречаю, — у него был странный неуловимый акцент: слишком четкий звук «р», слишком твердая речь…

— А что, посетителей мало?

— Отчего же. Посетителей хватает, особенно во второй половине дня. Но вот из оборотней на весь город — только мы с женой.

Это было сказано так спокойно, в тоне необременительной беседы, что я даже не сразу поняла, о чем речь.

— Так Вы тоже…

— А, Вы еще не научились распознавать наших… Ничего, десяток-другой лет… Кстати, меня зовут Пётр. А Вас?

— Ирина. Очень приятно. Петр, а Вы не бываете на ежегодных встречах?

— Нет, я уже старый волк — что мне там делать? И жена тоже не рвется: она копит деньги на дом, мечтает об участке на берегу, в соснах. Но это в наше время очень дорого…

Он помолчал и оценивающе посмотрел на меня.

— Ирина, извините, если я лезу не в своё дело, но у Вас какие-то неприятности, да?

— Да, — я не намеревалась вдаваться в подробности.

— Я не стану говорить Вам, что всё будет хорошо. Всё может быть по-разному. Я даже не буду давать Вам советов. Советы незнакомого человека быстро забываются. Но. Я подарю Вам свой бальзам.

— Так я ведь не пью спиртное, — вяло попробовала отказаться я.

— Спиртное — это не важно. Я сам составил этот бальзам. Его больше никто не умеет делать. От него не захмелеешь, нет. Он не поднимет вам настроение и не погрузит в меланхолию. Он дает чувство направления. Если выпить глоток — всего один глоток! — моего бальзама, закрыть глаза и идти, то рано или поздно обязательно придешь к двери в свой мир. Правда, есть места, откуда идти приходится очень долго, — покачал головою Петр и протянул мне небольшую фляжку.

Вот так всегда! — невольно подумала я, — Ценную вещь неизменно дарят именно тогда, когда она тебе абсолютно не нужна!

От моего «спасибо» Петр попросту отмахнулся:

— Если бы я действительно был добрый и щедрый, я бы всем рассказал этот рецепт. Но я слишком ленив, чтобы куда-то ехать, и слишком скуп, чтобы за это платить! Я даже намерен взять с Вас деньги за кофе и шоколад.

— Конечно, — улыбнулась я, — Даром нужно отдавать только бесценные вещи!

Выходя из кафе, я заметила, что как-то незаметно прошло два часа, и теперь уже можно было не ломать голову, куда убить время, а спокойно собирать вещи, выписываться из гостиницы и ехать в аэропорт.

Летать на самолетах я не боюсь — мне это просто скучно. Если в поезде за окном постоянно ползет живая лента впечатлений — пейзажи, полустанки, города, то в самолете за иллюминатором надолго застревают красивые, но быстро приедающиеся облака, спать сидя неудобно, а на книжке трудно сосредоточиться из-за шевелений, шуршаний и разговоров окружающих людей. Единственное, что я могу делать в такой ситуации — это слушать музыку, но мой плейер остался дома, а радио я не люблю в принципе. Я взяла у стюардессы сборник кроссвордов, но очень быстро раздраженно сунула его в карман кресла. Похоже, что составителем сей брошюрки двигало благородное чувство любви к дураку: ни один вопрос не вызвал бы ни малейшего интеллектуального напряжения даже у третьеклассника. Впрочем, вру: была там парочка орешков, оказавшихся мне решительно не по зубам — «Популярная эстрадная певица» и «Героиня сериала „Ундина“».

Несколько раз меня начинало клонить в сон, но по закону подлости, как только мне удавалось задремать, тут же либо принимались разносить обед, либо объявляли посадку, либо, за неимением лучшего, начинали рассказывать мне о том, на какой высоте проходит полет и какова температура за бортом.

Но, к счастью, всё рано или поздно заканчивается. Аэропорт — тот самый аэропорт, где год назад ко мне подошел Лао — невнятно загудел голосами вокруг меня.