Лётчики

— Вы что ж опаздываете, товарищ командир?

Лекпом говорил это, зная, что не услышит возражений — рот у Волка был забинтован. Развязывая бинт, он высказывался больше для самого себя:

— Сиди вот тут, ожидай…

Волк с ненавистью, в упор разглядывал его синий, чисто выбритый подбородок, думая, что с наслаждением дал бы ему по челюсти. «А за что?.. — поймал себя на мысли. — А за то, что он первый сообщил о назначении нового командира…»

Ехидным блеском скалились из шкафчика хирургические инструменты. Волк отвёл глаза на стенку. В таз падали грязные бинты. «И не знает, что я тут страдаю из-за неё, — с горечью вспомнил он окно вагона. — Хоть бы адрес прислала… Забыла… Алыбаз, алыбаз, алыбаз».

19

Хрусталёв прибыл в отряд накануне осенних манёвров.

— Очень рад, очень рад!.. — встретил его командир части Мартынов. — Вы уж извините меня, батенька, жара. Барак нагрелся, как духовка. Пройдемте-ка в душ, да и вам с дороги не мешает.

— Я с удовольствием!

— Долгонько, однако, округ задерживал назначение…

Летний душ был без крыши, просто обнесённое забором место. Жаркое солнце палило сверху прямо в голову. Намылившись, Мартынов влез в освежающую радужную путаницу весёлого дождя. Хрусталёв следил, как хлопья мыла падали с головы на розовый сабельный шрам через всё его левое плечо. Тело у командира части было белое, а большие короткопалые руки — в коричневых перчатках загара. «Загорать-то небось ему и некогда», — определил про себя Хрусталёв.

— Итак, укутываясь в простыню, сказал Мартынов, — прежде чем вы вступите в исполнение служебных обязанностей, я должен с вами побеседовать частным образом по-семейному. Должен предупредить, что вам дали тяжёлую задачу. Вы получаете совсем больной отряд… В лётной семье отряд на положении заражённого. Часть молодых лётчиков подпала под влияние старого командира, о котором вы, наверное, уже слышали. Он отстранён от должности, и дело его, думаю, будет решаться в Москве. Необходимо ознакомиться с человеческим составом и отобрать лучшее. В отряде есть бузотёры; мы их переведём в другие части. Лётчик Клинков, летнаб Голубчик, техник Аксюткин и ещё человека три-четыре. В другой обстановке на них будет влиять среда. К вам в отряд на обмен дадим ребят поскромнее. Как вы думаете?..

Хрусталёв помолчал.

— Может быть, это слишком самонадеянно, но я просил бы до моего знакомства с отрядом оставить пока всё по-старому. По личному опыту я знаю, что так называемые бузотёры в боевых условиях нередко оказываются смекалистыми людьми.

Мартынов, продевая поднятые руки в рубашку с любопытством посмотрел на Хрусталёва.

— Ну-ну! И подумал про себя: «Молодой, да ранний… Но видно, с секретом!»

Андрею новый командир не понравился, не понравился за белый воротничок под гимнастёркой.

«Этот дисциплину будет требовать»,

— На чистый воротничок ответим грязной шеей! — бросил басом Гаврик.

«Дело плохое: командир ушёл, ребят хороших мало, одни стажёры», — думал Андрей.

— Гаврик, давай попросимся в штурмовую эскадрилью.

— Ха, придумал! Какой же дурак поведёт тебя из разведки в штурмовики?..Уж если переводиться, так совсем в другой город.

— Я готов хоть к чёрту. Что-то мне новый командир не по душе: тихий, мягковолосый.

— Да уж против Волка ему трудно устоять.

Хрусталёв перенёс в барак два своих чемодана и поселился в общей комнате с отрядом. Он прибил над койкой гвоздь и повесил на него теннисную ракетку.

Перед вечером возле барака устроили отрядное собрание. Лётчики рассматривали Хрусталёва с недоверием: после лающих партизанских приказов Волка уравновешенность нового командира казалась неестественной. «Прикидывается бычком, — думал Андрей, — а там хватит за горло, только держись».

Хрусталёв просто и ясно изложил свои требования: моральную стойкость человеку придают тот классовый принцип, который положен в основу системы его воспитания, и та среда, в которой он живёт и работает. Техническая выучка достигается подготовкой командира в стенах школы и систематической, беспрерывной учебой в течение всего срока службы его в армии.

Такие важные элементы боевой подготовки, как практические навыки, опыт, личная инициатива, приобретаются исключительно кропотливой работой над собой и среди подчинённого личного состава. Командир только тогда будет полноценным, когда будет иметь у подчиненных авторитет как командир, как товарищ, как общественник, как спортсмен, как лётчик и вообще как высокоразвитая личность…

— Я не знаю, как проводились занятия у вас в отряде и проводились ли они вообще… Должен сказать, что основная моя установка будет на повседневную, высокорезультативную работу… Что требуется от вас?.. Дисциплина и главным образом личная инициатива. Каждый должен честно делать то, что ему поручено. Честно… Запомните! А то у нас так бывает, что внешне всё благополучно, а по существу работа ведётся с прохладцей.

«Этот умней. Но построже», — определил Андрей.

После собрания он подошёл к Хрусталёву.

— Товарищ командир, медицинская комиссия признала, что у меня невоздержанный характер и мне лучше будет перейти в другую часть. Там я поставлю себя по-новому.