— Все, что я вам сейчас скажу, останется в вашей душе навсегда! — Ковалев опять незаметно для присутствующих заговорил требовательным, не терпящим возражений тоном. — Каждое слово, каждая мысль останется где-то в самой глубине вашего сознания, а в обычном, спокойном состоянии вы никогда не вспомните наш разговор! — Ковалев все повышал голос, этот голос только что был добрым и мягким, а сейчас звучал все громче и тревожней, он грозил и повелевал. — Если я перестану вами руководить, у вас опять начнутся перебои в сердце, не будет хватать воздуха и душа начнет проваливаться в пропасть смерти! Вы же не хотите этого?! — последнюю фразу Ковалев выкрикнул.
Лешка посмотрел на экран монитора и перехватил любопытный взгляд анестезиолога, мгновенно смутившегося. Анестезиолог отвернулся к монитору, где резко взметнулся зигзаг и опал, превратившись в почти ровную линию. Снова взметнулся зигзаг и ровные зубцы ритмично поползли по экрану. Анестезиолог взял новый шприц и поднес к трубке капельницы, кивком головы показав, что можно продолжать.
— Все спокойно, не бойтесь, вы не умрете сейчас, и ваше сердце работает ровно и сильно, — продолжал Ковалев. — Горячая свежая кровь поступает в каждую клетку вашего тела. Легкие насыщают эту кровь кислородом, и опасность уже миновала… Но вы всегда будете помнить эти минуты! Вы не забудете тот ужас провала, когда сердце вдруг пропускает удар, и наступает минута, когда не знаешь, начнет ли оно стучать снова! Вы запомните на всю жизнь этот ужас немедленной смерти, когда не можешь ничего изменить!.. Я сейчас скажу три слова, которые вы запомните навсегда… Всего три слова!
Черный тронул рукав анестезиолога и глазами показал на дверь. Врач еще раз глянул на экран, где зеленые линии исправно поднимались и опадали в такт ударам сердца, сопровождаемые звуковым сигналом, и кивнул помощнику. Они вышли из лаборатории.
Черный показал Ковалеву листок бумаги, на котором было написано: «Хасбулат Иванович Остапчук». Ковалев, прочитав это странное сочетание кавказского имени, русского отчества и украинской фамилии, понял, что составители кода подбирали наименее часто встречающиеся слова, чтобы исключить случайное совпадение. Лешка, запомнив код, кивнул, и врач спрятал бумажку в карман.
— Вы запомните эти три слова на всю жизнь! — снова заговорил Ковалев. — И если когда-нибудь услышите их, должны сделать все, что скажет этот голос, тот голос, который повторит слова… Запомните: Хасбулат Иванович Остапчук!!! На всю жизнь — Хасбулат Иванович Остапчук!!! Если вы не сделаете того, что скажет этот голос, у вас остановится сердце, вы умрете в муках, вы будете умирать долго и больно!!! — почти кричал Ковалев, он говорил быстро и взволнованно, но в то же время отчетливо выговаривая слова.
Черный повернул маленький кран на стеклянной колбе капельницы, и бесцветная жидкость перестала поступать в пластмассовую трубку, а через нее — в кровь больного.
Лицо мужчины начало сереть, грудь несколько раз судорожно дрогнула… Черный поднес свои тонкие ухоженные пальцы к шее больного, нащупал пульс и склонился к землистому лицу, жестом отстранив Ковалева. Он заговорил сам.
— Если вы не выполните то, что скажет голос, повторивший вам где бы то ни было эти три слова, слова — Хасбулат Иванович Остапчук, то вам будет очень плохо, совсем плохо! Болезнь пережмет вам сердце, легкие не смогут вдохнуть воздух, и никто, кроме человека, знающего код, не сможет вам помочь!!!
Черный говорил нервно, все повышая и повышая темп, голосом и интонацией передавая тревогу и страх. Он прекрасно владел своим голосом и был в своей области настоящим профессионалом. Ковалев был уверен, что каждое слово врача доходит до пациента, навечно отпечатываясь в памяти. Лешка вдруг ощутил удовлетворение от осознания своей власти над этим мужчиной, лежавшим на каталке, ведь безусловно это был не простой инженер или милиционер, судя по тому, что анестезиолога с помощником перед кодированием выгнали… А власть всегда приятна.
— Вам уже плохо, вам очень плохо, и смерть стоит рядом с вами!!! — кричал врач, а серое лицо больного как нельзя лучше подтверждало это. — Если я вам сейчас не помогу, вы умрете!!! — Черный открыл кран капельницы, и лекарство снова начало поступать в кровь больного, подталкивая ослабевшую сердечную мышцу, принося освобождение от объятий смерти, а врач продолжал говорить: — Сердце уже освобождается от тяжести боли, наполняется энергией и силой, начинает работать все четче и сильней, легкие делают большой вздох, вздох глубокий и мощный…
На экране зеленые полосы, почти превратившиеся в одну ровную линию, судорожно вздрогнули, взметнулся зигзаг, похожий на вершину горы, и выровнялся, снова взметнулся, уже не так быстро, и по экрану пошли ровные спокойные волны с острыми вершинами. Больной глубоко вздохнул, с хрипом выпустил воздух и снова вздохнул.