Лионесс: Сад принцессы Сульдрун

Улыбаясь своей загадочной полуулыбкой, она искоса, через плечо, следила за его приближением и медленно, будто нехотя, повернулась к нему лицом. Шимрод подумал, что здесь, на ярмарочном лугу, она выглядела более самоуверенно — без всякого сомнения, теперь перед ним было создание из плоти и крови, а не абстрактное обворожительное сновидение. Незнакомка мелодично произнесла: «Я тоже пришла — как обещала».

Утомленный длительным ожиданием, Шимрод не удержался от суховатого замечания: «Ты не торопилась на свидание».

Красавицу его жалоба только позабавила: «Я знала, что ты дождешься».

«Если ты пришла только для того, чтобы надо мной посмеяться, мне это не доставит удовольствия».

«Так или иначе, я здесь».

Шимрод разглядывал ее с аналитической бесстрастностью, по-видимому, слегка ее раздражавшей.

«Почему ты так на меня смотришь?» — спросила она.

«Хотел бы знать, чего ты от меня хочешь».

Она печально покачала головой: «Ты настороже. Ты мне не доверяешь».

«Если бы не так, ты сочла бы меня глупцом».

Она рассмеялась: «Галантным и безрассудным глупцом, однако!»

«Увы, с моей стороны было галантно — и даже безрассудно — согласиться на такое свидание».

«Во сне ты был доверчивее».

«Значит, тебе тоже снилось, что ты шла мимо меня по песку?»

«Как я могла бы явиться тебе во сне, если бы ты тоже не являлся мне во сне? Зачем все эти вопросы? Ты — Шимрод, я — Меланкте. Теперь мы вместе — что еще нам нужно в этом мире?»

Шимрод взял ее за руки и привлек к себе почти вплотную; воздух между ними наполнился ароматом фиалок: «Каждый раз, когда ты говоришь, обнаруживается новый парадокс. Откуда ты знаешь, что меня зовут Шимрод? Во снах я не называл имен».

Меланкте рассмеялась: «Глупости, Шимрод! Разве я могла бы забрести в чей-то сон, если бы не знала имени того, кому я снилась? Это противоречило бы любым представлениям о приличии и пристойности».

«Достойная удивления, неожиданная точка зрения! — заметил Шимрод. — Трудно понять, каким образом ты вообще позволила себе такую смелость. Во снах, знаешь ли, пристойностью и правилами приличия часто пренебрегают».

Наклонив голову, Меланкте поморщилась и подернула плечами, как шаловливая девчонка: «Я как-нибудь позаботилась бы о том, чтобы не появляться в непристойных снах!»

Шимрод отвел ее к скамье, стоявшей поодаль от ярмарочной толпы. Они сели, повернувшись друг к другу и почти соприкасаясь коленями.

«Я должен знать правду, всю правду!» — заявил Шимрод.

«Почему, Шимрод? Зачем тебе правда?»

«Если я не буду спрашивать — точнее, если ты не станешь отвечать на мои вопросы — как я смогу избавиться от опасений? Как я смогу тебе доверять?»

Она чуть наклонилась к нему — и снова он уловил пьянящий аромат фиалок: «Ты пришел по своей воле, чтобы встретиться со сновидением. Разве это не говорит о доверии само по себе?»

«В какой-то степени. Ты обворожила меня. Я охотно подчинился твоим чарам. Во сне я чувствовал мучительное желание завладеть твоей красотой и твоим сознанием — это желание не покинуло меня и наяву. Явившись на свидание, мы тем самым связали себя молчаливым обетом, обетом любви».

«Я ничего не обещала».

«Я тоже ни в чем не клялся. Но отныне мы должны провозгласить обет любви, чтобы все предстало в истинном свете».

Меланкте неловко рассмеялась и слегка отодвинулась: «Не нахожу слов. Что-то не позволяет мне их произнести».

«Целомудрие?»

«Можно назвать это и так».

Шимрод снова взял ее за руки: «Если нам суждено стать любовниками, о целомудрии придется забыть».

«Дело не только в этом. Мне страшно».

«Чего ты боишься?»

«Мне трудно об этом говорить».

«В любви нет места страху. Тебе нужно избавиться от опасений».

«Ты взял меня за руки», — тихо сказала Меланкте.

«Да».

«Меня никто раньше не брал за руки».

Шимрод заглянул ей в лицо. Розово-красный рот на ее бледнооливковом лице завораживал своей подвижностью. Он наклонился и поцеловал ее — хотя она могла бы и отвернуться, чтобы избежать поцелуя. Ему показалось, что он почувствовал, как задрожали ее губы.

Она отстранилась: «Это ничего не значит!»

«Это значит только то, что мы поцеловались — так делают все любовники».

«На самом деле ничего не случилось!»

Шимрод недоуменно покачал головой: «Кто кого соблазняет? Если мы стремимся к одному и тому же, зачем столько недоразумений?»

Меланкте пыталась ответить, но не могла. Шимрод снова привлек ее к себе и снова поцеловал бы, но она отвернулась: «Сперва ты должен оказать мне услугу».

«Какую?»

«Это очень просто. Недалеко, в лесу, открывается дверь в иной мир — он называется Айрерли. Один из нас должен войти туда и вернуться с тринадцатью разноцветными бриллиантами, пока другой сторожит вход».

«Похоже, что это опасная затея. По меньшей мере для того, кто войдет в иной мир».

«Поэтому я к тебе и пришла, — Меланкте поднялась на ноги. — Пойдем, я покажу».

«Сейчас же?»

«Почему нет? Вход недалеко, в лесу».

«Что ж, пойдем!»