Лёд

Следующие несколько дней Катя приходила ко мне каждый вечер, меняла повязки и читала вслух, и я постепенно шел на поправку — отек спадал, боль все реже давала о себе знать, и к концу недели мы с Мишкой встретились уже в конторе, и я с интересом выслушал его отчет о слежке за домом Ипполита. Последний жил крайне уединенно, к нему никто не приходил, но только сам он частенько пропадал и даже не являлся домой ночевать. За прошедшую неделю он несколько раз был у Кати, каждый день посещал кабак, и мы бы, наверное, сняли с него подозрения, если бы накануне наши мальчишки не заметили его в обществе капитана Захарова, к которому Ипполит пришел среди бела дня прямо домой и вышел только через два часа. Я принял решение продолжить слежку в течение еще дней десяти.

За это время сам капитан Захаров дважды был замечен входящим в убогую квартиру Ипполита, и мы поняли, что настал час действовать. Пацанятам, следившим за домом, было поручено сразу же поставить нас в известность о том, когда Ипполит и капитан встретятся вновь, и уже через несколько дней мы с Мишкой стояли на пороге заветной квартиры и стучали в дверь, не подавая виду, что нам известно о визите Захарова. Ипполит открыл не сразу и сперва решительно отказался впускать нас, сказавшись больным, однако, мой безбашенный Мишка ударом ноги распахнул дверь и с деланной учтивостью предложил мне войти, а сам ворвался следом, отпихивая пытавшегося помешать нам хозяина.

— Господин Пронин, — язвительно заметил мой напарник, — у Вас есть что скрывать от частного сыска? Ну полно Вам, мы будем справедливы, беспристрастны и неподкупны, в отличие от исправников. Эх, как не вовремя упразднили Третье отделение! — и Мишка картинно закатил глаза и заохал, прикладывая ладонь к сердцу.

На Ипполита его издевательская речь произвела впечатление необычайное, он побледнел и весь задрожал, как осиновый лист, что-то бормоча себе под нос. Мы отодвинули его и вошли в гостиную. Давешняя высокая женщина, встретившая нас в наш первый визит сюда и оказавшаяся незамужней старшей сестрой Ипполита, промелькнула в конце коридора, но так и не вышла поприветствовать нас. В плохо освещенной гостиной был только капитан Захаров. Он стоял у окна спиной к входу, вперив взгляд в кирпичную стену соседнего дома, не пускавшую в комнату солнечные лучи и оттого служившую причиной небывалой сырости помещения и стойкого запаха плесени, ударившего нам в нос тут же по приходе.

— Николай Петрович! — преувеличенно радостно вскричал Мишка, подбежав к капитану и сделав попытку приложиться к ручке.

Капитан брезгливо отдернул ладонь, поморщился и кивнул нам, так и не произнеся ни слова.

— Какими судьбами, капитан? — продолжал кривляться Мишка.

— Прекратите этот балаган! — вдруг хрипло взвизгнул Захаров и тут же закашлялся.

— Нам и вправду хотелось бы получить объяснение происходящего, — сухо заметил я. — Ипполит Андреевич!

Ипполит как-то весь сразу сжался и затравленным зверем воззрился на капитана, ожидая его решения.

— Господа, вы и так все знаете, — махнул рукой капитан, — чего же вам еще?..

— А, Мишка, — вдруг осенило меня, — кажется, это все та же старая история Светловой, ничего нового… Ипполит Андреевич, Вам ведь поведал о ней кузен?

Явно ошарашенный нашей осведомленностью Ипполит недоуменно кивнул.

— А он не поведал Вам о том, что шантаж является уголовно наказуемым деянием?! — грозно навис над ним Мишка. — Николай Петрович, сколько Вы уже заплатили ему?

— Сущие пустяки, господа, — нахмурился капитан. — Ему ведь не деньги нужны.

— Вот как? А что же тогда?

— Всего лишь должность первого механика, только и всего. Разве это так много за спасение чести семьи? — льстиво улыбнулся Ипполит, не сводя глаз со смущенного капитана, мявшего в руках фуражку. — Ну и неплохо было бы получить заработок, причитавшийся Сергею…

— Разве это вознаграждение не полагается вдове погибшего? — искренне возмутился я и едва удержался, чтобы не броситься на наглеца с кулаками.

— Катерина Матвеевна и так получила от Дриженко приличную сумму, а вот мне приходилось работать за двоих после его безвременной гибели.

— Я попробую помочь Вам в этом вопросе, Ипполит Андреевич, — сухо проронил капитан, расправляя фуражку, надевая ее и намереваясь уйти, — а что касается должности первого механика, этот вопрос нам необходимо решать с владельцем судна. Я договорюсь с ним о встрече для Вас. А теперь позвольте…

— Да и нам, пожалуй, оставаться незачем, мы выяснили все, что хотели, — Мишка принялся отчаянно дергать меня за рукав, словно непременно хотел удалиться вместе с Захаровым.

Уже на улице он едва ли не прижал несчастного побледневшего капитана к стене дома и потребовал сказать правду касательно выдвинутых Ипполитом условий. Капитан замялся, дыхание его стало более учащенным, кристаллизуясь на морозе в легкий белесый парок, мгновенно таявший в воздухе. Он поправил перчатки, нервно потеребил усы и, наконец, тихо выдавил: