Линкольн

Через три дня после падения Саванны старик Блэйр получил у Линкольна карточку, на которой была написана одна фраза: «Разрешите предъявителю, Ф. П. Блэйру-старшему, пройти нашу линию фронта в южном направлении, а также вернуться». Блэйр сел на военный бот и проехал от Сити-Пойнта до Ричмонда. В Белом доме конфедератов он отобедал с Дэвисом, братался со старыми закадычными друзьями, былыми коллегами по демократической партии, с удивлением отметил, что по улицам города фланирует много годных к военной службе мужчин, которых он скорее предполагал бы увидеть в рядах армии Ли.

12 января в конфиденциальной, с глазу на глаз, беседе с президентом конфедератов Блэйр выложил ему различные предложения, которые надолго остались тайной для непосвященных. В отчете о своей беседе с Дэвисом Блэйр описал Линкольну, как он рассказал Дэвису о своих взаимоотношениях с президентом, о том, что Линкольн «избегал встречи со мной, пока я, наконец, не понял, что он не хочет выслушать мои планы, а пожелал, чтобы я отправился без объяснений целей моей поездки».

Их дружеский, но осторожный обмен мнениями дал скудный результат: Дэвис готов был послать людей на некую конференцию. Линкольн может им довериться. Дэвис написал Линкольну письмо, заключительные строки которого гласили: «…несмотря на то, что предыдущие наши попытки были отвергнуты, я готов, если вы обещаете, что наш уполномоченный, министр или другой представитель будет принят, назначить человека немедленно и возобновить попытки переговоров с целью заключения мира между нашими странами».

Линкольн вручил Блэйру письмо, с тем чтобы он показал его Дэвису: «Вы передали мне адресованное Вам письмо мистера Дэвиса от 12-го сего месяца; можете сказать ему, что я всегда был и буду готов принять любого представителя, которого он или другое влиятельное лицо, возглавляющее сопротивление государственной власти, пожелает неофициальным образом направить ко мне с целью добиться мира для нашего единого государства».

Впервые Дэвис согласился с кандидатурой Джона Кэмпбела, помощника военного министра, бывшего верховного судьи США. Кроме того, он назначил Р. Хантера, сенатора, бывшего министра штата, третьим был сам Стифенс. Все трое были «людьми мира» и скорее «пораженцами», нежели непреклонными бойцами до последней капли крови.

Стифенс со своими коллегами появился перед фронтом юнионистской армии вечером 29 января и потребовал пропуска в Вашингтон на основе договоренности с генералом Грантом. Телеграф передал сообщение в Вашингтон, и Линкольн немедленно послал майора Экерта с письменным указанием пропустить уполномоченных с полной гарантией безопасности, если они письменно удостоверят, что готовы вести переговоры о мире на условиях, предложенных президентом в письме от 18 января, о мире в интересах «нашего единого государства». Экерт не успел доехать до места назначения. Южане перешли через линию фронта и с помощью Гранта уже продвигались по территории Севера. Линкольн поручил Сьюарду встретить уполномоченных в форте Монро. Согласно письменным инструкциям президента требовалось, чтобы Сьюард поставил перед ними три условия, обязательных для установления мира: «1. Утверждение центральной государственной власти во всех штатах. 2. Никакого отступления от позиции, занятой президентом Соединенных Штатов в вопросе о рабстве, высказанной им в ежегодном послании к конгрессу и в других предшествовавших этому документах. 3. Никакого прекращения военных действий до установления мира и роспуска всех вооруженных сил, враждебных центральному правительству».

Сьюард выехал 1 февраля; одновременно Линкольн телеграфно приказал Гранту продолжать боевые операции, невзирая на мирные переговоры.

Тем временем Экерт передал уполномоченным точные указания президента. Они отказались их принять. Казалось, миссия южан закончилась. Экерт телеграфировал Линкольну, что ответ южан отрицателен, и известил уполномоченных, что ехать в Вашингтон незачем.

Час спустя Грант отправил длинную телеграмму военному министру. Грант был уверен после беседы с Хантером и Стифенсом, что «их намерения положительны, их желания восстановить мир в Союзе искренни». Он опасался, что их возвращение без результата может создать плохое впечатление. «Я очень сожалею, что мистер Линкольн не может повидаться хотя бы с двумя из трех уполномоченных, находящихся в расположении наших войск».

Утром Линкольн посетил военное министерство, прочел первый рапорт майора Экерта и принялся за черновик телеграммы для отзыва Сьюарда. В этот момент ему вручили телеграмму Гранта. Впоследствии Линкольн писал: «Это сообщение изменило мои намерения». Он тут же телеграфировал Гранту: «Передайте джентльменам, что я лично повидаюсь с ними в форте Монро, как только я смогу туда добраться».