Линкольн

— Чтобы победить на выборах в 1860 году, республиканской партии нужен человек хорошего происхождения, с безупречной репутацией, с определенными способностями, преданный борьбе против распространения рабства, у которого нет радикализма наступательного характера. Вы вышли из низших слоев общества… Если только нам удастся ознакомить публику с фактами вашей жизни, будьте уверены, у вас появятся шансы. — Фел продолжал: — Я хочу, чтобы была написана хорошо продуманная, хорошо составленная статья для газеты — нужно рассказать народу, кто вы, что сделали. Нужно распространить статью не только в нашем штате, а и повсюду, с тем чтобы помочь обработать общественное мнение в вашу пользу. Я знаю ваши заслуги перед обществом и готов представить такие материалы, которые ваша скромность не позволит вам самому предложить.

Линкольн выслушал собеседника и сказал:

— Фел, я признаю логичность большей части ваших аргументов, признаю, что я честолюбив и хотел бы стать президентом. Я благодарю вас за ваши комплименты, за интерес, который вы проявляете ко мне, но не мне уготовано такое счастье — быть президентом наших Соединенных Штатов.

Он покрепче натянул на свои костлявые плечи серый плед и пожелал Фелу спокойной ночи.

Вскоре газеты в городках среднего запада начали ставить вопросы: «А почему бы Аврааму Линкольну не быть президентом США?» Из Канзаса, Буффало, Де Мойна, Питсбурга пришли требования, чтобы он, как ведущая фигура среди республиканцев запада, выступил в этих городах. Торлоу Уид, нью-йоркский политический босс, телеграфировал в Иллинойс: «Немедленно пришлите Авраама Линкольна в Олбэни». Длинный Джон Вентворт, редактор чикагского «Демократа», республиканской газеты, разглядел выросшую на горизонте фигуру Линкольна. Он взвесил ситуацию и сказал, что Линкольну «нужен организатор для управления делами»; в Нью-Йорке у Сьюарда организатором был Уид. Линкольн усмехнулся. «Только события создают президента», — сказал он.

6. Странный друг и дружественный странник

Линкольну исполнился 51 год.

Рассказы о нем, о его манерах и поступках уже становились достоянием простых людей и их детей. Этот высокий и костистый человек с характерной сутуловатостью, с легкой походкой, такой печальный, чудаковатый и смешной, казался существом из иллюстрированной книжки для детей, этакий странный друг или дружественный странник.

Одежду он не носил — она просто висела на нем, как на раме для сушки. Люди говорили, что Линкольн — огромный скелет, обтянутый кожей, которая, в свою очередь, прикрыта одеждой. Его высокая, как печная труба, шляпа, казалось, тихонько насвистывала: «Я вовсе не цилиндр; я чердачок, куда он прячет свои мыслишки, записанные на бумажонках».

Подкладка в шляпе частично состояла из имитации стаиновой бумаги, на которой виднелась карандашная подпись: «А. Линкольн, Спрингфилд, Илл.». Это на тот случай, если какой-нибудь рассеянный джентльмен по ошибке ее наденет, — чтобы знать, кому вернуть. Был у него и зонтик, выцветший и потертый в постоянных странствиях под щедрыми дождями, но и на нем было выстрочено: «Авраам Линкольн».

В Спрингфилде, да и в других местах, с прошлым Линкольна, с его рождением и происхождением связывали что-то необычное, таинственное. Регистрацию брачного удостоверения его родителей не нашли. Шептались о том, что он «низкого» происхождения, настолько туманного и странного, что его политические друзья рады были бы выяснить обстоятельства и добиться необходимой респектабельности. Брачный контракт когда-то переслали в новое судебное здание графства, и никто не удосужился произвести там розыски.

В тот период, когда происходили горячие дебаты, однажды на улице мальчишка крикнул: «Вот идет старик Линкольн!» Это он услышал и сказал своему приятелю: «Когда мне только минуло тридцать, они уже так кричали».

Соседский мальчик, Фред Дюбуа, собрал компанию мальчишек; с помощью веревочки они сбили цилиндр с головы Линкольна. «Из шляпы выпали письма и бумажки, — рассказывал потом Дюбуа, — они разлетелись по пешеходной дорожке. Линкольн наклонился, чтобы их поднять, а мы, мальчишки, взгромоздились на него». Будучи молодым человеком, он играл с ребятами в камешки. В пожилом возрасте он все еще запускал волчки со своими сыновьями.

Когда однажды Тед задержался с молоком, Линкольн разыскал сынишку, взял у него ведро с молоком, посадил мальчика на плечи, и так они вернулись домой. В другой раз он нашел пропавшего Теда и принес домой, держа его над землей на вытянутой руке; мальчик изворачивался, стараясь попасть отцу в лицо ногой, а Линкольн довольно посмеивался. Как-то он волок орущих Вилли и Теда. Сосед спросил его:

— Мистер Линкольн, в чем дело?

Последовал ответ:

— В том же, что и со всеми в нашем мире. У меня только три ореха, а каждый из моих сыновей хочет получить обязательно два.