Линкольн

Чэйз не был нежелателен и значительной части консерваторов. Назначение Чэйза не вызвало сколько-нибудь серьезных возражений и, как отметили Николаи и Хэй, было «принято с огромным удовлетворением во всем Союзе».

В Огайо кое-кто из бывших в длительной политической связи с Чэйзом не постеснялись напомнить о поговорке, которую Чэйз любил повторять: «Удовольствуйтесь снятым молоком, если вам не удается добыть сливки».

Готовился ли конгресс к более длительной борьбе с исполнительной властью? Очевидно, к этому дело клонилось. В последних числах ноября министр юстиции Бэйтс ушел в отставку ввиду преклонного возраста. Президент предложил сенату кандидатуру Джеймса Спида из Кентукки, брата задушевного своего друга Джошуа Спида. Джеймс с самого начала был искренним приверженцем Союза, формировал воинские части и делал все, что было в его силах, чтобы удержать Кентукки в составе Союза. Он был способным юристом с незапятнанной репутацией.

Юридический комитет сената задержал на несколько дней утверждение кандидатуры президента не потому, что они колебались, как сказал один из членов комитета, а для того, «чтобы легонько дать понять президенту, что они якобы не знают, кто такой Джеймс Спид».

СВОБОДНЫ НАВСЕГДА

1. «Пропавшая армия». Юг в огне и крови. Военные тюрьмы

В конце 1864 года миллионы людей в Америке и Европе, преисполненные удивления, затаив дыхание следили за событиями, связанными с пропажей одного генерала и всей его армии. Инициатор этой авантюры генерал Шерман предварительно написал своей жене, что либо он заработает себе репутацию смелого и великого полководца, либо его сочтут просто умалишенным.

Еще в сентябре Шерман написал Гранту: «Если бы вы смогли разгромить Ли, а я смог бы совершить марш и достичь берега Атлантики, я думаю, дядя Эйби дал бы нам двадцать дней отпуска, чтобы мы повидались с нашими малышами». Шерман писал это после взятия им Атланты. Вблизи стояла вражеская армия Гуда. Джефферсон Дэвис считал, что у этой армии все преимущества, так как она сражалась в знакомых ей, родных землях. Дэвис был уверен, что Гуд перережет коммуникации Шермана и уничтожит его армию.

План Шермана состоял в следующем: он оставлял генералу Томасу 60 тысяч человек, чтобы тот не дал двинуться с места Гуду с его 41 тысячей солдат. Сам Шерман отправлялся в тысячемильный поход, который после передышки в городке Саванна, у моря, должен был закончиться соединением с армией Гранта в Виргинии.

Тысячи людей за границей и на Юге придут к выводу, писал Шерман, что поход армии северян через весь Юг — явное доказательство их предстоящей победы.

Грант телеграфировал Линкольну: «Самое лучшее, что мы можем сделать, — принять предложение Шермана… Такую армию и такого командира, как Шерман, трудно припереть к стене или захватить в плен». Это был день серьезных испытаний для Линкольна: поддержит ли он двух своих лучших, испытанных генералов? Через три часа после получения депеши от Гранта Стентон телеграфировал Шерману безоговорочное одобрение плана.

Полностью доверяя Шерману, Грант, видимо, все же день-другой сомневался в обоснованности утверждений Шермана, что Томас сможет справиться с Гудом. В конце концов Грант поверил Шерману.

Линкольн, несмотря на свою врожденную осторожность, подкрепленную, с одной стороны, яростным сопротивлением Роулинса, начальника штаба Гранта, и с другой стороны — равнодушными, рутинерскими возражениями Галлека, тем не менее полностью поверил Гранту и Шерману. Трио — Линкольн, Грант, Шерман — теперь действовало согласованно.

По приказу Шермана командир инженерных частей разрушил все железные дороги вокруг Атланты и в самом городе; рельсы накаливали докрасна и затем их закручивали вокруг деревьев. Солдаты разваливали фабричные трубы, взламывали горны, разбивали паровые машины, пробивали дырки во всех котлах, приводили в негодность инструменты, чтобы сделать невозможным выпуск конфедератами промышленной продукции. Еще до того, как началась эта разрушительная работа, поджигатели из армии вторжения предали огню десятка два зданий. Генерал Слоукэм объявил о награде в 500 долларов за выдачу хотя бы одного солдата-поджигателя. И тем не менее 1 800 домов Атланты исчезли в дыму пожаров.

Ночью 15 ноября пожар захватил разрушенные здания арсенала, стекла сотен домов дрожали от взрывающихся снарядов; эти взрывы никого не разбудили — никто в эту ночь не ложился спать. Солдаты, взявшие на себя роль пожарных, в течение многих часов боролись с огнем, и им удалось локализовать пожар в нижней части города и в фабричном районе. Когда утром Шерман оставил город, треть его, а может быть и больше, лежала в пепле и прахе.

Шерману местность была знакома. Он здесь жил несколько лет в сороковых годах и много ездил. Образ жизни местных жителей был ему в какой-то мере тоже знаком — ведь он был начальником Военной академии штата Луизиана. Мэйконская газета «Телеграф» называла его иудой, изменником, сосудом порока, демоническим средоточием тысячи бесов.