Линия крови

Пальцы сжались в кулак. Не от злости на эту женщину, но при мысли о брате. Роберт выплеснул эту злость, стукнув кулаком по столу. Перед мысленным взором сменяли друг друга эпизоды прошлого: два брата на верховой прогулке, пьющие пиво за амбаром, играющие в карты, дымящие сигарами. Именно поддержка Джимми сыграла главную роль после того, как умерла его жена. Роберт пытался загнать всю жизнь в сжатый кулак, не давать воли воспоминаниям.

Именно по этой причине он приходил сюда, занимаясь с доктором Филдингом некоторыми проектами, основанными на последних достижениях науки, в том числе созданием чудовищных кибернетических машин, находящихся на ранних стадиях разработки.

Лишь для того, чтобы отвлечься.

Роберт понимал неизбежность убийства брата, мог объяснить себе логику этого решения, когда оно стало свершившимся фактом. Большая часть родственников этого потребовала. И ему пришлось подчиниться… как он всегда поступал в прошлом. Но с душевной болью.

— Она все еще не обнаружена, — доложил охранник, чье изображение занимало один из верхних углов экрана. — В неиспользуемой части комплекса лишь несколько работающих камер.

— Тогда проверьте камеры в соседних зонах. Синей и Оранжевой.

— Есть, сэр.

Ожидая, Роберт вывел на экран карту поместья. Главный особняк, Берлога, находился в десяти милях отсюда, окруженный высокими холмами. Только малая часть семьи знала о существовании этого комплекса. Даже Джимми не знал, хотя несколько раз рыбачил на реке, находившейся всего в полумиле.

Исследовательские лаборатории занимали двадцать акров, располагаясь в старой шахте на отдаленном участке поместья Гантов, среди высоких обрывов и водопадов Восточного континентального водораздела. Этот водораздел, проходящий по Голубому хребту и поместью Гантов, определял, куда потечет вода со склонов — в Мексиканский залив или в Атлантический океан.

Сто лет тому назад член клана нашел старую, залитую водой шахту. Медленно и тайно ее превращали в лабораторный комплекс, зарывающийся все дальше и глубже под землю, расползающийся под лесами и лугами.

Роберт посмотрел на карту комплекса. Она выглядела как тест Роршаха для безумца — сплошное серое, показывающее пустующие зоны. Роберт помнил лучшие времена. В разгар «холодной войны» здесь находились сотни исследователей с обеих сторон железного занавеса, и все работали на «Гильдию», на «Линию крови». И как работали: на грани невозможного — и даже за гранью…

Роберт смотрел на серые зоны, пожирающие лабораторный комплекс как раковая опухоль. С некоторых пор, как и многие американские компании, они перенесли свои исследовательские проекты, когда-то распустившиеся здесь пышным цветом, в страны третьего мира, где никто не задавал вопросов, рабочая сила стоила дешево, а такого понятия, как вмешательство или надзор государства, не существовало. Так что этот комплекс пустел, превращаясь в заброшенный кафедральный собор науки, большую его часть закрыли и законсервировали.

Оставался только любимый проект Роберта, который развивался изолированно, без связи с остальными разработками. Его исследования по робототехнике «Линия крови» больше не считала основной дорогой к достижению бессмертия, потому что все получалось очень уж большим. Вместо этого упор делался на маленькое — стволовые клетки, преобразование ДНК. Лишь в последнее время маятник качнулся в его сторону благодаря новейшим достижениям в робототехнике и возникновению нейроробототехники, объединяющей человека и машину в единое целое.

Однако «Линия крови» относила его проект к военным исследованиям, которые могли оказаться востребованными. Только в Афганистане более двух тысяч роботов сражались вместе с американскими войсками — и эта сила росла как числом, так и интеллектом. Так что Роберт продолжал работать на войну. Место подходило идеально: изолированное, окруженное разнообразной местностью — реками, лесами, лугами, обрывами, то есть очень удобное для полевых испытаний кибернетических боевых машин. И не следовало забывать про запрет на полеты над территорией поместья.

Теперь, с потерей главной лаборатории в Дубае, жизнь возвращалась в эти пустые коридоры. Новые священники приходили в кафедральный собор, готовые привести с собой хор, чтобы здесь зазвучали новые песни.

Роберту бы радоваться, но внутри у него словно все умерло. Утрата брата буквально сразу же за смертью Аманды… А теперь смертельная угроза, нависшая над его внучатым племянником. И внутри у него что-то сломалось… а может, всегда было сломано… Но потребовалось обагрить руки кровью Джимми, чтобы это признать.

«Линия крови» не слишком благоволила его семье. Но сегодня он собирался положить этому конец.

На экране вновь появился охранник.

— Сэр, в Оранжевой и Синей зонах чисто.

— Тогда пусть твои люди все обыщут — каждую лабораторию, чулан и кабинет.

— Есть, сэр.

Роберт знал, какую сложную задачу поставил. Четвертое июля, в комплексе оставались только считаные люди… впрочем, и в обычные дни служба безопасности брала не численностью, а техническим оснащением.

Но он хотел, чтобы ему вернули внучатого племянника.