Лин-Ли

— Есть те, кто действительно являются заложниками ситуации, — сказал Ферд, продолжая уводить ее все дальше в глубь улицы. — Есть те, кого устраивает подобный образ жизни. — Он качнул головой, намекая на агрессивную женщину.

Лина не стала спорить, однако внутренне запротестовала: тот, кто доволен своей жизнью, не кидается на прохожих за один косой взгляд.

— Моррен — старший ребенок в семье, — продолжил сыскарь прерванный после поворота на столь впечатлившую Линетту улицу разговор. — У него есть младшая сестренка, которую он очень любит. Еды у них в обрез, он пытался ловить рыбу на берегу. Ночью, потому что днем улов заберут старшие мальчишки, — тон мужчины сделался формальным и звучал будто безликие строки отчета.

Безразлична судьба мальчика, или скрывает истинные эмоции? Лина вскинула глаза к ставшему суровым лицу сыскаря и сделала однозначные выводы: не все равно.

— А родители? — спросила осторожно.

Ферд поджал губы и помолчал несколько секунд, прежде чем ответить, то ли подбирая слова, то ли всматриваясь в номера домов.

— Мать… Нам туда, — указал в узкий проход между двумя заборами. Штакетник в одном из них покосился настолько, что сыскарю пришлось приподнимать его рукой, чтобы освободить дорогу.

— Спасибо, — обронила Лина, когда он пропустил ее первой и вернул ограду на место.

— Всю жизнь работала… м-м…

Мужчина так красноречиво запнулся, что Линетта решила его пожалеть.

— В борделе? — подсказала спокойно. А что еще тот мог постесняться при ней произнести? — Я знаю, что в городах бывают публичные дома и женщины, там работающие, — Лина сочла должным добавить, пока тот не записал ее в святоши, как "тетушка Лу", или, вообще, блаженной, оторванной от реальности.

— Да, — кивнул Ферд, кажется, и правда с облегчением. — Но ее недавно уволили, и сейчас семья перебивается случайными заработками.

Линетта в ужасе поднесла ладонь к губам.

— Заболела?

В памяти тут же всплыли списки болезней, которыми могли заразиться женщины подобной профессии. Большинство из них можно было излечить магией, но, к сожалению, далеко не все — некоторые из них были быстротечными и смертельными.

И все же, решила Лина, если матери Моррена можно помочь, она это сделает, если не с первого раза, то со второго, с третьего — заново накопив резерв. Не ради этой незнакомой ей женщины — ради ее малышей.

— Потеряла товарный вид, — сухо ответил Ферд, и все Линины планы пошли прахом.

— Хм, — хмыкнула она, не зная, что еще сказать. Возвращать молодость не умели даже белые маги.

— И пьет, — добавил сыскарь, окончательно лишая Линетту иллюзий.

И ей осталось только вздохнуть. Что она могла? Алкоголизм магией не лечится. Помочь финансово? Раз, другой — если уж Айрторн собрался кормить завтраками и ужинами всех соседей, то можно было бы сэкономить некоторую сумму из жалования. Но что потом?

— Вон тот дом, — указал Ферд на одноэтажную — по-другому не скажешь — развалюху с покосившейся крышей и лишенным дощечек забором.

— Они хотя бы сажают огород, — заметила Линетта, проходя в вежливо открытую перед ней мужчиной калитку.

— Этим и живут, — откликнулся тот. — Эй. Хозяева, — крикнул уже громче. Собаки во дворе не обнаружилось, и Лина решила, что это из-за того, что скотину тоже нужно кормить. — Хозяева, — И тише, персонально для Линетты — тихо, но строго, предупреждающе: — Начнет жалиться на то, что никуда не берут на работу, не верьте. Пьет и вылетает с мест, я узнавал.

Лина понятливо кивнула.

* * *

— Госпожа светлый маг?

Первым из домика выскочил Моррен, без куртки и в вязанных носках вместо обуви. Он тащил за собой за руку белокурую девчушку лет трех-четырех. Девочка, одетая не по погоде в легкое платьице и с голыми ногами выше несоразмерных ее маленькой ножке ботинок, сонно терла глазки чумазой ладошкой. У Лины защемило сердце.

— Привет, Моррен. — Она заставила себя улыбнуться. — А я к тебе, хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

— В порядке, госпожа. — Отросшая челка упала на глаза, и мальчику пришлось дернуть головой, чтобы ее откинуть. — Мамка спит, — уже не так дружелюбно сказал Моррен, глядя поверх плеча Лины на остановившегося там сыскаря. — Будить? — с вызовом и со взглядом из-под нахмуренных бровей.

Контраст этого хозяина дома, главы семьи, с тем мальчиком, которого она встретила ночью на берегу моря, замерзшего и испуганного, был разительным.

— Не нужно, — откликнулся Ферд. — Я всего лишь проводил к тебе госпожу Деверо. Если мне что-то понадобится, я вызову вас с мамой повесткой, — он разговаривал с мальчиком по-взрослому, на равных. Что Лина полностью одобряла — сюсюкать сейчас было бы неправильно.

— Вы же замерзнете, — вдруг спохватилась она и начала торопливо развязывать шнурок под своим горлом.

— Не надо, — как-то сипло произнес Моррен, глядя на нее округлившимися от ужаса глазами, и даже попытался отступить, когда Лина, не слушая возражений, накинула свой теплый плащ на них с сестрой.

— Надо, — сказала строго, обернув детей шерстяной тканью, словно одеялом. — Я маг, а маги не болеют простудой.