Лин-Ли

А еще там тонкие стены. Розария всегда жаловалась, как ей мешал спать громоподобный храп Петера. А сама Лина не единожды слышала стоны Люси и скрип кровати из комнаты Дорнана.

Люси и Дорнан…

Линетта зажмурилась. Не думать. Только не о них.

И она еще сильнее вцепилась в Линдена. Потому что он — ее якорь. Он — ее "здесь и сейчас".

— Хм, — прокомментировал тот, ее поведение. Кажется, почесал в затылке (Лина не поднимала головы, лишь почувствовала движение). — Я бы предложил снять комнату на каком-нибудь постоялом дворе, но…

Но что? Но она не согласится, потому что так поступают, когда ищут место, где можно уединиться с женщинами для развлечений? Или потому что постесняется, что их могут увидеть знакомые? Или…

Плевать.

— Давай, — выдохнула Лина без тени сомнения.

Ей нужен был этот день без прошлого и без будущего.

Только с ним.

Она так решила.

* * *

"Подумайте над этим, прежде чем дать ему ответ"…

"Каким бы он ни был"…

Слова лорда Викандера так и гремели в ее голове, пока они, держась за руки, шли по улице. Пока Линден договаривался о комнате. Пока поднимались по лестнице.

"Каким бы он ни был"… — как колокол.

А потом были теплые объятия и поцелуи. Нежный шепот у уха и долгие часы вдвоем, когда слова больше не нужны.

Он понимал ее, как никто, и не спрашивал ни о чем. Потому что она попросила, потому что ей это было нужно — оставшийся день и ночь вдвоем.

А потом… все закончилось.

ГЛАВА 35

— Эх ты, помощница, — посетовала Розария, осуждающе качая головой.

Линетта лишь вздохнула, признавая свою вину из-за того, что не сдержала обещание помочь с графиком дежурств для новых жильцов, и продолжила натирать тарелку мыльной губкой.

Как странно, но мытье посуды больше не ассоциировалось у нее с повинностью. А необходимость сделать что-то за других не закусывала и не обижала. Она просто вошла в кухню, увидела полную раковину грязной посуды — столичные маги не привыкли к самообслуживанию — и решила, что это прекрасный способ занять чем-нибудь руки.

Гора успела превратиться в две последние тарелки, когда в помещение вплыла бочкообразная фигура соседки.

— Прости, — откликнулась Лина, не прекращая своего занятия, разве что сделала напор из крана немного тише, чтобы не приходилось перекрикивать шум воды. — Эти дни выдались… несколько сумасшедшими.

Очень сильное преуменьшение.

Розария крякнула и прошествовала к столу, опустилась на стул, отчего тот привычно скрипнул, приняв на себя вес ее тела.

— Какая ты… м-м…

Линетта бросила на нее взгляд через плечо.

— Смурная? — предложила слово, подобранное вчера Айрторном.

— Отрешенная.

— Обычная, — не согласилась Лина. Поставила последнюю вымытую тарелку на сушилку, закрутила кран и вытерла руки полотенцем. После чего повернулась к соседке лицом, так и оставшись у раковины. — Вы-то как?

— А чего я-то? — вдруг смутилась женщина.

Добрые соседи? Как бы не так. Когда они хоть раз разговаривали по душам за прошедший год? Взаимные претензии и подколки — вот, что связывало их всех, помимо общей крыши над головой. Претензии, казавшиеся теперь такими глупыми и мелочными.

— Дорнана и Люси похоронили сегодня за кладбищенской оградой, — сказала Лина, помолчав. — Лорд Викандер лично ставил защиту на их могилы.

Розария шумно выдохнула.

— Сволочи.

— Потому что похоронили за оградой?

Соседка воззрилась на нее как на сумасшедшую.

— Дорнан и его Люська — сволочи. И душегубцы, — заявила на полном серьезе.

Лина пожала плечами.

— После смерти все равны. — И замолчала, уставилась на носки своей обуви, обхватив пальцами края раковины позади себя. — Какой уже в этом смысл?

— Закон есть закон, — наставительно потрясла кулаком в воздухе Розария.

И Линетта снова пожала плечами.

По ее мнению, указание магистрата хоронить преступников за оградой погоста у самого леса было лишь показательным жестом, навряд ли способным отвратить кого-то от злодеяний при жизни. Зато прекрасно нагружало черных магов дополнительной работой, вынуждая следить не только за могилами под общим куполом, но и делать обход таких вот "отщепенцев".

— Я вот все думаю, что было бы, если бы мать Дорнана приняла Люси…

Розария в ответ скептически хмыкнула, подперла кулаком свой квадратный подбородок и одарила стоящую напротив нее Лину тяжелым взглядом исподлобья.

— Гнильца, она или есть, или ее нет, — изрекла женщина, чем-то неуловимо напомнив Петера. — Не переклинило бы его на девчонке, нашел бы другую причину. Она-то вон тоже хороша, льстило, небось, что он из-за нее людей режет в капусту.

— Наверное, — вздохнула Линетта.

В Айрторне же не появилось гнильцы, несмотря на то что отец не согласился не с каким-то его выбором, а не принял его самого, причем с рождения.

Лина наконец оторвалась от раковины.

— Извини, я пойду, хочу отдохнуть.

— Иди уж, — махнула рукой соседка. — А то скоро набегут эти охламоны, обещала им пожарить оладий на ужин.

Линетта удивленно приподняла брови. Кажется, такими темпами домашняя готовка в Прибрежье снова войдет в моду.

— А что? — Соседка по-своему истолковала ее удивление. — Хорошие ребятки, чего б не покормить-то? Приехали же город спасать, работают.