Лилит

Я поднялся на ноги и задумался. Конечно же, я не мог оставить ее лежать здесь, заброшенную и беззащитную! Обычная вежливость не позволяла сделать это. И нужно ведь было вернуть одежду женщине - нельзя же было оставить ее тело здесь вот так, неприкрытым! Нескромные глаза могут увидеть его! Жестокие когти могут утащить его! Годы пройдут, прежде чем милосердный дождь смоет его, и оно станет землей! Но земля тверда, еще тверже сплетенные корни, и я только остался бы без рук!

Сначала мне казалось очевидным, что она умерла недавно: не было видно никаких следов разложения. Но тогда что оставила от нее гниению медленно уходящая из нее жизнь?

Может, она до сих пор жива? Или - не может? А если она жива? Некоторые вещи оказываются очень странными в этом странном мире! Может быть, она смогла бы вернуться назад, в тот мир, но ведь я должен быть уверен, что она мертва, чтобы похоронить ее!

Когда я выходил из лесного зала, я заметил в дверном проеме гроздь спелого винограда и прихватил ее с собой. Я ел виноград в пути, но несколько ягод еще остались на черенке, и, может, их сок приведет ее в чувство? Во всяком случае, это было все, что я мог сделать для того, чтобы попытаться спасти ее! К счастью, ее рот был слегка приоткрыт, но голова находилась в очень неудачном положении, и я, чтобы подвинуть мертвое тело, просунул руку под плечо, на котором оно лежало, и почувствовал, что сосновые иголки под ним - теплые. Она не могла быть мертвой, она должна быть еще живой, несмотря на то, что я не слышал стука ее сердца и не обнаружил никаких признаков дыхания! Один из ее кулаков был крепко сжат, вероятно, она прятала в нем что-то маленькое. Я выжал ей в рот ягоду винограда, но она не глотала.

Сделав для нее все, что я мог сделать, я настлал толстый слой хвои и сухих листьев, положил сверху одно из моих одеяний, согретое моим телом, положил ее на все это, и накрыл своей же одеждой; затем навалил сверху огромную кучу листьев: так я сохраню хоть часть тепла, покидающего ее, в надежде на то, что оно вернется к ней вместе с лучами утреннего солнца. Затем я еще раз попробовал выдавить виноградину, но не смог уловить ни малейшего движения ни во рту, ни в горле.

"Сомнение, - сказал я себе, - может быть хорошим поводом для того, чтобы делать что-то, но это плохое оправдание для того, чтобы ничего не делать". Кожа на ее костях была такой тонкой, что я не решился сделать растирание.

Я заполз в кучу листьев, прижался к ней настолько близко, насколько смог, и обхватил ее руками. Тепла во мне, честно говоря, было немного, но тем, что было, я поделился с ней. Таким образом пережив бессонную ночь, я ждал солнца. Ее холод словно расходился по мне волнами, но тепло от меня к ней не переходило вовсе.

Выходит, я бежал от чудесных спящих людей, подумал я, каждый из которых честно спал в сумраке на своем серебряном ложе, для того чтобы оказаться в одной постели с такой вот подружкой. Отказавшись от прекрасной привилегии, я получил взамен страшную обязанность. Под светом печальной, медленно закатывающейся луны я лежал рядом с мертвой и ждал рассвета.

Темнота отступала, и восточный горизонт проступал сквозь дымку, когда я заметил словно лишь тень движения от чего-то, что двигалось - недалеко от меня и очень близко к земле. Это были извивы огромной змеи, которая передвигалась, оставаясь на одном и том же расстоянии от меня. Некоторое время спустя появились, перемещаясь так, что казались одной точкой, существа, которые показались мне самкой косули и ее теленком. Чуть погодя я заметил еще два создания, похожие на медвежат; они шли вместе с тремя или четырьмя еще более маленькими, которые бежали за ними. Светлело теперь настолько быстро, что, несколькими минутами позже, когда рысью мимо проскакали кони, я смог разглядеть, что, хотя больший из них был не выше самого маленького шотландского пони, это были взрослые животные - так прекрасна была их стать, и так похожи были все их движения на повадки взрослых лошадей. Они были разных пород. Некоторые были похожи на ломовых лошадей, некоторые - на строевых, охотничьих, скаковых. Затем мимо прошли бычки-карлики и маленькие слоники.

"И здесь нет детей! - сказал я себе. - Как только я смогу оставить эту бедную женщину, я должен вернуться и позвать их сюда!"

Но куда шли эти существа? Что вело их? Что это - исход или традиционная утренняя прогулка? Я должен дождаться солнца! До тех пор, пока оно не взойдет, я не мог оставить эту женщину!

Я потрогал тело, но не смог даже заставить себя подумать, что оно стало чуть-чуть теплее. Но оно же должно было принять хотя бы то тепло, которое потерял я! Ну хоть что-то! Здравый смысл подсказывал, что оно не могло только терять его!