Лилит

- Благодарствуйте! В каком именно? Что это за мир? Это не может быть адом!

- Должно быть. В нем есть супружество. В любом другом нас бы прокляли.

- Но я не похож на Отелло, которому повезло с прекрасной женой. О! Я вспоминаю своего Шекспира!

Она подняла сломанную ветку, упавшую в куст и, опираясь на нее, пошла прочь, покачивая своим маленьким черепом.

- Отдай мне палку! - закричал ее покойный муж. - Мне она нужна больше, чем тебе! Она ничего не ответила ему.

- Ты хочешь, чтобы я тебя умолял?

- Вовсе нет, мой господин. Просто я собираюсь оставить ее для себя, ответила она, медленно удаляясь.

- Сейчас же отдай ее мне! Я должен ее получить! Мне она нужна!

- К несчастью, я тоже думаю, что мне она пригодится! - ответила леди и пошла несколько быстрее, громко потрескивая суставами и клацая костями.

Он было последовал за ней, но скоро упал, его травинка, связывающая колено, разорвалась, и он остановился и, ругаясь, снова схватился за колено.

- Подойди и завяжи ее как следует! - собрался было рявкнуть он, но получился лишь свист и сипение. Она повернулась и посмотрела на него.

- Подойди и завяжи ее. Немедленно! - повторил он.

- Клянусь, я не дотронусь до тебя! - закричала она.

- Клянись на здоровье, о господи! Здесь же никого нет, кто тебе поверит? Но я молю, держи себя в руках, иначе ты рассыплешься, а где потом взять столько веревки, чтобы удалось связать все твои сумасшедшие части вместе, я понятия не имею.

Она вернулась и снова завязала узел. Вначале, однако, она положила палку так, чтобы он не мог до нее дотянуться, а она - могла.

В тот миг, когда она закончила узел, он сделал попытку схватить ее, очевидно, пытаясь вцепиться ей в волосы, но его сильные пальцы соскользнули с голой макушки.

- Мерзавка! - пробормотал он и схватил ее за верхнюю кость руки.

- Ты сломаешь ее! - сказала она, глядя на него снизу вверх.

- Ясно, сломаю! - ответил он и потянул кость.

- Я не буду в следующий раз подвязывать тебе ногу, когда она отвалится! - пригрозила она.

Он вывернул ей руку, но, к счастью, ее кости были в лучшем состоянии, чем его. Она протянула свою вторую руку к сломанному суку.

- Вот и правильно, дай-ка мне палку! - ухмыльнулся он.

Она вернула ему палку вместе с таким ударом, что одна из костей его ноги с треском сломалась. Он упал, давясь проклятиями. Леди засмеялась.

- Теперь тебе придется вечно подвязывать палочку! - сказала она. Такие сухие кости никогда не срастутся!

- Ты - дьявол! - крикнул он.

- К вашим услугам, мой господин! Принести вам пару колесных спиц? Они подойдут, но, боюсь, будут тяжеловаты.

Он отвернулся и ничего не ответил, но разлегся и застонал. Меня удивило то, что он вообще не рассыпался на куски, когда падал. Леди встала и пошла прочь, не без некоторого изящества в походке, как мне показалось.

- Что их ждет? - спросил я себя. - Вот двое, которые будут несчастны в любом из миров, а этот - не ад, ведь в нем находятся Малютки, и те, кто спит, там... Что все это может значить? Могут ли скелеты иметь душу?

- Эти вопросы сложноваты и для вас и для меня, все они - об одном, и каждый из них - о разном, - произнес кто-то рядом со мной голосом, который был мне знаком.

Я оглянулся, и никого не увидел.

- Вы не в аду, - продолжил голос. - И я не в аду. А эти скелеты - в аду!

Еще до того, как он закончил, я заметил тень ворона на ветке букового дерева, справа от моей головы. В ту же минуту он покинул ветку и приземлился на траву, и оказался передо мной худой старик из исчезнувшей библиотеки с длинным носом и в длиннополых одеждах.

- Этот человек никогда не был джентльменом, - продолжил он, - и на костлявой стадии регресса, со скелетом, не обтянутым кожей и с характером без манер, он тоже им не выглядит. Женщина не так груба и у нее есть немного сердца. Но привычная жизнь и общество далеки, и им нет нужды соблюдать приличия, поэтому вы видите их сейчас такими, какими они есть, да и всегда были.

- Расскажите мне, мистер Рэйвен, что с ними случится дальше? - сказал я.

- Увидим. - ответил он. - В свое время они были прекраснейшей парой при дворе; и даже теперь, когда от них остались только высохшие кости, кажется, они высоко ценят свою прошлую репутацию и относятся к ней, как к неотъемлемой собственности. Если мне придется еще хоть раз столкнуться с ними лицом к лицу, может быть, я что-то для них и сделаю! Они казались себе богачами, пока у них были карманы, но они уже начинают чувствовать, что, пожалуй, лучше быть ограбленными. "Мой господин" был склонен считать "свою госпожу" никчемной иждивенкой, так как он устал от ее красоты и прожил ее деньги; теперь же она нужна ему затем, чтобы собирать его по частям. И в этом для них есть росток надежды. К тому же они теперь не могут слишком далеко удаляться друг от друга, и рядом нет никого подобного им: в конце концов они должны устать от взаимного отвращения и начать любить друг друга! Ибо только любящие, а не те, кто ненавидят, могут постигнуть, что именно Любви приятно в сущем.

- Я видел недалеко отсюда, примерно в часе пути, целый зал подобных им, - сказал я.