Лилэр

– Я не напугал тебя? – тихо спросил он, поворачивая к ней голову.

– Когда? – спросила Лиля, скользя глазами по позолоченной цепи люстры.

– Когда... рычал.

Она закрыла глаза.

– Это погружает меня в исступлённое безумие. То, как ты стонешь и рычишь, распаляет меня настолько, что я уже не понимаю, где нахожусь и что делаю. Я только боюсь, что нас услышат.

- Не услышат. Тут толстые стены. Ну а если услышат, что будет?

- Сдадут тебя крейту. Я не знаю, чем это чревато, понимаешь? Я так и не смогла составить о нём полного впечатления. Кусочки мозаики не складываются в картинку. Все говорят разное, а девушки... Девушки вообще морщатся.

– На что тебе сдался крейт, если у тебя есть я? – спросил Джерилл, придвигаясь ближе. – Зачем тебе что-то складывать в картинку? Смотри, я лежу перед тобой. По-моему, я отлично сложён. Девушки морщатся?

"У тебя есть я..." Рассудок восставал против мыслей о том, что придётся отпустить его. Два дня - мало. Мало. И целой жизни - мало. Два дня, а потом - дама крейта. Или дым с туманом и страдания для них двоих. Почему? Почему именно они?

– Да. Девушка скривилась, как будто он делал с ней омерзительные вещи. Я даже не хочу гадать, какие, - сказала Лиля.

– Ты думаешь, он извращённее меня? – удивился Джерилл.

– Ты... Что? – в свою очередь, изумилась Лиля. – Что из того, что мы делали, ты считаешь извращением?!

Он приподнялся на локте и очень заинтересованно посмотрел на неё.

– Хм. Теперь мне интересно узнать твоё мнение ещё кое о чём. Ну-ка, иди сюда.

Мартовское утро, свежее, ясное, летело в окна порывами ветра. Белые клочки облаков росли, менялись и убегали за далёкий гребень залива.

– Ну вот и утро, – со вздохом сожаления сказал Джерилл, выходя из купальни и вытирая мокрые волосы. – Я пойду. Но мы скоро увидимся, обещаю.

Лиля села на кровати, расстроенно глядя, как он натягивает штаны.

– Ну что ты грустишь? Я разве нарушаю обещания?

– Не всё зависит от нас. Я вон поклялась не оставлять юную катьонте из дома Бинот, и даже в горничные её пригласила. И посмотри, что случилось! Где я, и где она.

– Не очень далеко, если так посмотреть, – сказал Джерилл, натягивая рубашку. – Иди сюда и поцелуй меня. Мне надо пойти переодеться.

– Как ты это делаешь? – спросила Лиля, застёгивая пуговицы на его расшитой безрукавке. – Ты творишь невесть что, и тебе всё сходит с рук! Нахал!

– Слышь, весёлая, ты как со светлоликим крейтом разговариваешь? – задиристо кивнул он ей, подхватывая обруч со столика, и Лиля не сдержала улыбку. – Ты смотри, нарвёшься, у-у!

Он показал ей на плащ, подмигнул и вышел. Лиле хотелось рыдать.  

Знакомые коридоры ложились ей под ноги. Лиля шла, пряча босые ноги под подолом, опустив глаза, кутаясь в плащ и стараясь, чтобы из-под него не мелькало грязное нижнее платье. Какой стыд... В одном грязном белье шляться по дворцу! Хорошо, плащ длинный и широкий.

– Кирья босиком! – ахнула Лерин, встречая её на женской половине. – Кирья, так нельзя! Сквозняки! Что же ты! Меглейт с ума сойдёт, если ты заболеешь! Ты бы распорядилась обувь тебе принести...

Лиля вежливо кивнула ей и зашла к себе в покои. Меглейт с ума сойдёт... Да пошёл он, этот меглейт!

Очень хотелось есть. Конечно, после такой ночи... Лиля закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание, но получилось откровенно плохо. Надо отвлечься. И наконец одеться.

– Лерин, я в общую гостиную, завтракать, – сказала она, шагая наружу. – Там моё платье в купальне, надо отдать катьонте для стирки.

– Хорошо. Мне сказали, тебе выделили горничную, госпожа.

– А-а... – Лиля поморщилась, вспоминая. – Да. Ладно. Спасибо. А Тилма? Я думала взять её.

– Её родители получили предложение о замужестве, – улыбнулась Лерин. – Она уехала домой отдыхать и готовиться к свадьбе. Девушки говорят, работать у тебя – к счастливому замужеству, госпожа.

Да уж. Лиля шагала по узорчатому ковру к общей гостиной, вспоминая всех девушек, которые проходили за эти два с половиной месяца через её покои. Ну, пусть хоть им она принесёт счастье. А ей - дым, туман или страдания. Превосходно.

– Лилэр! – кинулась к ней с восторгом Биралда, и остальные уставились на Лилю с любопытством. – Ты наконец одумалась! Ну и шороху ты тут навела своей... прогулкой в город!

– Я буду кашу без сахара и сыр. Спасибо. В каком смысле одумалась? – повернулась она к Биралде. – Ты о чём?

– Ну как же, – едко сказала Тэмиса, облизывая ложку. – Половина дворца, наверное, видела, как ты сегодня шла с третьего этажа.

– В плаще крейта! – с восторгом кивнула Биралда.

– И что это значит? – спросила Лиля, присаживаясь за стол и с подозрением глядя на Биралду.

– Ну как же! Крейт обозначил своё покровительство... Ты что?! Он всем показал, что ты теперь под его опекой... Почему у тебя такое лицо?

Пальцы и губы покалывало от волнения. Лиля сидела, машинально жуя овсянку. Джерилл! Что же он натворил! У них и так мало времени...

– Что-то ты бледная, – нахмурилась Ваэл. – Может, пойдёшь, отдохнёшь?

Лиля проглотила последнюю ложку овсянки, которая застряла комом в горле, и встала.

– Да. Пожалуй, я пойду. Отдохну.

67. Неужели я смирюсь