Лихорадка

В служебном помещении больницы ее ожидали три человека. С доктором Сарники она была знакома и имела о нем очень приятное впечатление. По-домашнему уютный, с мягким голосом, он считался не только заботливым врачом, но и умелым дипломатом — именно ему удалось разрешить недавний трудовой конфликт с медсестрами. Рядом с ним сидел Роджер Хэйс, главный администратор больницы, о котором Клэр почти ничего не знала, кроме того, что он вежлив и улыбчив.

Зато третий человек был ей очень хорошо знаком. Это был Эдам Делрей.

Когда она села по другую сторону длинного стола, коллеги приветствовали ее вежливыми кивками. Нервы у нее были напряжены до предела. На столе перед Сарники лежала копия того же анонимного письма, которое ей переслала Рейчел.

— Вы уже видели это? — осведомился он.

Она мрачно кивнула.

— Одна из пациенток переслала мне копию. Я обзвонила остальных и узнала, что еще шестеро получили то же самое.

— Ко мне это письмо поступило сегодня утром.

— Информация сильно преувеличена, — проговорила Клэр. — Разумеется, я не нападала на пациента. Это письмо преследует одну-единственнуто цель — нанести ущерб моей репутации. — Она в упор посмотрела на Эдама Делрея. Он твердо встретил взгляд, даже не моргнув; в его глазах не промелькнуло и тени вины.

— Что именно произошло третьего ноября? — спросил Хэйс.

Клэр невозмутимо ответила:

— Я взяла пробу крови у Тейлора Дарнелла, чтобы сделать расширенный анализ на наркотики и токсины. Я уже рассказала доктору Сарники, кто еще присутствовал в палате. Кто был свидетелем. Я не нападала на пациента. Это был обычный забор крови.

— Рассказывайте и про все остальное, — вмешался Делрей. — Или вы собираетесь упустить самую важную деталь? А именно то, что вы не имели права брать кровь.

— Так почему вы это сделали? — продолжал расспросы Хэйс.

— У мальчика был наркотический психоз. Я хотела выявить наркотик.

— Никакого наркотика в крови нет, — возразил Делрей.

— Вы не можете этого знать, — парировала она. — Вы не проводили тест.

— Наркотика в крови нет. — Эдам бросил на стол бумажный листок.

Она с волнением уставилась на шапку бланка: «Лаборатории Энсон».

— Вот результаты анализа. Кстати, доктору Эллиот удалось-таки передать в лабораторию пробирку с кровью, не поставив в известность отца мальчика. И не получив от него разрешения. Сегодня утром «Энсон» по факсу передали нам результат. — И добавил с оттенком самодовольства: — Он отрицательный. Никаких наркотиков, никаких токсинов.

Почему лаборатория не выполнила ее инструкции? Почему отчет направили в больницу?

— Но наша лаборатория обнаружила пик на газовом хроматографе, — возразила она. — В крови мальчика что-то было.

Делрей рассмеялся.

— Вы видели наш газовый хроматограф? Он древний. Его за ненадобностью передали из Медицинского центра восточного Мэна. Разве можно доверять его показаниям?

— Но проверочный тест был необходим. — Клэр перевела взгляд на Сарники. — Вот почему я взяла у него кровь. Только потому, что Эдам отказался это делать.

— Она провела несанкционированный забор крови, — уточнил Делрей.

Хэйс вздохнул.

— Не стоит делать из мухи слона, Эдам. Мальчику не причинили вреда, и он, целый и невредимый, сидит сейчас в Центре заключения.

— Она проигнорировала волю отца.

— Один забор крови не повод для судебного преследования.

Клэр встрепенулась.

— Что, Пол Дарнелл намерен обратиться с судебным иском?

— Нет, вовсе нет, — успокоил ее Хэйс. — Я говорил с ним сегодня утром, и он заверил меня, что не собирается ни на кого подавать в суд.

— Я скажу вам, почему он отказывается от судебного преследования, — вмешался Делрей. — Потому что его бывшая жена пригрозила, что будет саботировать любые судебные действия. Это естественная реакция всех брошенных жен. Что бы муж ни предложил, жена все равно возражает.

«Спасибо вам, Ванда», — подумала Клэр.

— Ну, выходит, инцидент исчерпан, — с явным облегчением подвел итог Сарники. — Насколько я понимаю, никаких мер нам предпринимать не нужно.

— А как же письмо? — спросила Клэр. — Кто-то ведь пытается уничтожить мою практику.

— Не знаю, что можно сделать с анонимкой.

— Но она подписана: «Обеспокоенный медицинский работник». — Клэр с вызовом посмотрела на Делрея.

— Нет уж, увольте, — огрызнулся он. — Я к этому не имею никакого отношения.

— Значит, Пол Дарнелл, — сказала она.

— Там были еще две медсестры, помните? Честно говоря, письмо подловатое, вполне в женском духе.

— Что это значит, черт возьми? — в ярости выпалила она. — «В женском духе»!

— Я просто высказываю свое мнение. Мужчины прямолинейны в таких вопросах.

— Эдам, это к делу не относится, — одернул его Сарники.

— Как раз относится, — возразила Клэр. — Это наглядно демонстрирует его истинное отношение к женщинам. Вы хотите сказать, Эдам, что мы все лгуньи?

— Ну, это уж совсем не по делу, — оборвал их спор Сарники.

— Она приписывает мне то, чего я не говорил! Я не рассылал эти письма, и Пол тоже! Зачем нам это нужно? По городу уже и так ползут слухи.

— Все, совещание окончено, — отрезал Сарники и хлопнул рукой по столу, призывая всех замолчать.