Лихолетье: последние операции советской разведки

После одного из таких вечеров он с видом заговорщика сказал мне: «Послушай, Николай! Здесь в Мексике в тюрьме сидит мой старинный друг – писатель и журналист Виктор Рико Галан, с которым я познакомился на Кубе. Помоги мне организовать с ним встречу, мне стыдно давать публичные вечера, когда мой друг сидит за решеткой!» «Ну и ну!» – подумал я. Всем было известно, что Виктор Рико Галан был осужден на пять лет как опасный государственный преступник, чуть ли не замышлявший свергнуть власть в Мексике. Попасть к нему можно было, конечно, только с ведома высших должностных лиц. И уж, конечно, нельзя было ставить в известность об этом посла, он бы немедленно запретил. Поразмышляв вместе, мы выработали такой план. Я поговорю с главным редактором влиятельного мексиканского журнала «Сиемпре» Хосе Пахесом, который организовывал через два дня обед для своих сотрудников с президентом страны Диасом Ордасом, и попрошу его пригласить на обед Е. Евтушенко. Во время небольшой домашней художественной части Евгений Александрович прочитает новое стихотворение на испанском языке. Успех был легко прогнозируем. Потом он подойдет лично к столику президента и прямо попросит о разрешении повидаться с другом-узником. В такой обстановке отказ почти невероятен. План был выдержан до деталей. Стихотворение «Шахматы» писалось ночью, в номере отеля. Оно было посвящено «пешкам» (по-испански «пеонам», т. е. батракам), которых первыми бросают в бой короли, которыми жертвуют при всяких комбинациях, но только «пешки» имеют право, прорвавшись через всю доску, превратиться в «ферзя» – самую мощную и всевластную фигуру.

Обед удался, стихотворение вызвало фурор, а потом Евгений Александрович подошел к столику президента и один на один договорился обо всем остальном. Вернувшись к нашему столику, он шепнул: «Завтра в 10 утра к твоему дому придет машина секретной службы, которая отвезет меня в тюрьму. Достань, пожалуйста, бутылку водки и баночку икры!» К утру все было готово; не без беспокойства я проводил его, сопровождаемого двумя молчаливыми проворными молодцами.