Лик Девы

— Что тут у вас? — спросил он, хотя и так все было понятно — достаточно было бросить взгляд на обнаженные вытянувшиеся безжизненные тела.

— Ничего не удалось сделать. Уколы камфары в сердце, прямой массаж сердца, электрошок — все бесполезно, — доложил Боровский. — Будем отключать от аппарата искусственного дыхания. Больше пяти минут прошло после остановки сердца.

— Уже почти десять, — не удержалась Лика.

— Плохо, — хмуро произнес заведующий отделением. — У вас за этот месяц уже третий случай, а до конца месяца еще ого сколько осталось дней!

— Двенадцать, — опять встряла Лика, поедая влюбленным взглядом заведующего отделением.

Ходили слухи, что у пятидесятипятилетнего врача и некрасивой, но молодой женщины, проживающей в однокомнатной квартире, был тщательно скрываемый роман. То ли кто-то их где-то видел, то ли это просто нафантазировали, наблюдая за ее взглядами, которыми она постоянно одаривала своего шефа, было неизвестно.

— Плохо. Очень плохо. Надо укреплять вашу смену. Лика, подготовь карточку для направления в Центр донорства данных об усопших и занеси ее ко мне, — произнес Свиридов, направляясь к выходу.

Боровский невольно сжался от этих слов. Он прекрасно понял, что они означают, — понижение в должности. К тому же его переведут в другую смену, а сюда назначат нового старшего смены. Интересно, кто метит на его место? Воробьев? Или Анохин? Это все происки Лики! С ней в последнее время отношения не складывались. Неужели все-таки Воробьев?

— Николай Иванович, вы когда-нибудь выключите аппарат искусственного дыхания? Или вы умеете воскрешать мертвых? — раздался ехидный голос Лики.

«Ее работа. Похоже, слухи о шефе и о ней имеют реальную основу», — Боровский еще больше помрачнел и потянулся к выключателю аппарата искусственного дыхания, подающего кислород светловолосому мужчине. И тут произошло невероятное — прямая линия на экране вдруг слегка изогнулась, словно примерялась, затем ее полет стал круче и выше, зуммер зазвучал не монотонно, а дискретно, отсчитывая удары заработавшего сердца.

— Реанимация! Быстро! — скомандовал Боровский, спеша поддержать чудом ожившее сердце. — Работаем.

— У него в головной мозг кислород не поступал уже больше десяти минут! Ткани мозга отмерли! — прошипела Лика. — Он уже никогда не будет тем, кем был. Он будет дебилом — пародией на себя и обузой родным! Кого мы спасаем?!

— Лика, не отвлекай. Мы спасаем человека, — строго произнес Боровский. — Работаем.

Тут ожил аппарат искусственного дыхания второго мужчины, сообщив, что и у того заработало сердце, и бригада реаниматоров разделилась на две группы.

«Чудеса, да и только! — подумал Боровский. — Хотя Лика права: вернувшись к жизни, они станут неполноценными людьми, неспособными заниматься какой-либо деятельностью, ни общаться. Но за мной не будут числиться эти летальные случаи, а значит, Свиридов без весомой причины не сможет понизить меня в должности».

А через два дня он уже смог общаться с ожившими «мертвецами». К его удивлению, длительное кислородное голодание почти не отразилось на их умственных способностях, а лишь привело к тяжелой форме амнезии — потере памяти. Оба мужчины полностью забыли не только прошлое, но даже свои имена, не узнавали родных, но в остальном, они ничем не отличались от других людей, сохранив ясность ума. Они быстро восстанавливали память, загружая ее заново полученной информацией. Было ясно, что через месяц-другой они смогут вернуться к полноценной жизни.

Оба случая были уникальными, и Боровский готовил по ним статью в медицинский журнал, раздумывая над тем, что, если поднапрячься, собрать еще несколько аналогичных фактов, то и на кандидатскую диссертацию можно будет замахнуться. Даже когда пациенты перешли из реанимационной палаты в обычную, Боровский продолжал их навещать. Между ним и спасенными пациентами завязались дружеские отношения. Выжившие были безмерно благодарны врачу за подаренный второй день рождения.

Светловолосый оказался одним из менеджеров небольшой рекламной компании. В тот злополучный день, когда случилась авария, он оставил личный автомобиль на СТО для ремонта и домой возвращался на маршрутке. Его жена очень переживала, дневала и ночевала в палате, завалив обслуживающий персонал подарками.

А широколицый был человеком без определенных занятий и зарабатывал на жизнь, чем и где придется. Ремонтировал квартиры, строил дома, работал продавцом на лотке, в общем, умел заработать деньги, но они у него долго не задерживались.

— Они меня не любят, хотя мне очень нравятся! — смеялся он.

Был он разведен, но бывшая жена все же несколько раз его навестила, всякий раз приходя с дочерью.

4-й лунный день. Луна во Льве