Лик Черной Пальмиры

Лайк давно и вполне справедливо подозревал: чем таскаться по гостиницам, пусть и самым фешенебельным, те же Швед, Симонов и даже снобоватый Арик предпочтут жить здесь, над "Викторией" и площадью Победы. Арик, Тамара и две распределенные в Киев питерские девчонки из бывших Черных, так и поступили, а вот Швед с Симоновым возжелали отправиться к Лайку и как следует попьянствовать, что и было проделано со всем тщанием и возможным усердием. Во всяком случае, Швед с утра не захотел солянки (что не ускользнуло от внимания Лайка), а Симонов вообще отказался вставать и остался дрыхнуть у Шереметьева дома на стопке пыльных книг.

- Ладно, Тьма с ними, - безнадежно махнул"рукой Лайк. - Но Ираклий-то где?

Бармен Игорь молча указал взглядом на дверь туалета.

- А! Ну, тогда есть время выпить пива.

После финального питерского заседания могучей кучки и короткого резюме Инквизиции Лайк так ничего и не успел толком рассказать Шведу. Но николаевец чувствовал: глава Темных Киева что-то замыслил. Что-то непосредственно связанное с недавними питерскими событиями. Осторожные попытки разговорить Лайка во время вчерашней пьянки успешно провалились: без Ираклия тот раскрывать свои планы не собирался. Швед подозревал, что дело тут не только и не столько в отсутствии Ираклия. Дело еще и в присутствии Симонова. И тот факт, что Симонов надрался в зюзю, а Лайк со Шведом остались относительно не ушибленными алкоголем, тоже кое о чем говорил.

Некоторое время вдумчиво поправляли здоровье после вчерашнего. Ираклий, счастливо избежавший посиделок, посмеивался в усы и шелестел газетой.

Наконец Лайк вальяжно щелкнул пальцами в сторону ведьмочек:

- Эй, кто-нибудь! Подайте мобильник1

Свой он еще перед поездкой в Питер отдал наблюдателю Солодовнику, причем возвращать чужое Солодовник почему-то не спешил, вопреки декларируемому образу бескорыстного и справедливого Светлого. А купленную в Москве трубу Лайк в Москве и оставил - на память одной молоденькой особе, еще не осчастливленной мобильной связью.

Анжелка буквально вспорхнула с табурета с трубкой в руке. Услужить шефу по молодости лет так приятно!

Некоторое время Шереметьев тупо тыкал в кнопки серебристого раскладного телефончика.

- А почему нет номера Турлянского? - капризно осведомился Лайк.

- По... Потому что я его не знаю, - пробормотала Анжелка, смутившись... - Так это твоя мобилка?

- Да!

- А моя где?

- Ты ж ее сам Светлому отдал перед стартом, - напомнил Швед.

Лайк посмотрел на него как на дошкольника:

- Раз отдал, значит, она перестала быть моей! А поскольку у меня более нет мобилки, значит, тотчас следует организовать новую! Кто у нас за связь отвечает?

- Ефим... - совсем потерянно сообщила Анжелка.

- Ефим ездил со мной. Кто оставался за него?

- Не знаю...

- Бардак! Накажу! Где Сайринк? Где Палатников? Где Плакун?

- Палатников с утра заходил... Сказал, в офисе будет... Бедная Анжелка чуть не плакала. Хотела услужить, а нарвалась в результате на начальственный гнев.

- На, звони, чего разбушевался. - Швед примирительно протянул свою потрепанную дорогами "Нокию".

Лайк посверкал глазами, однако "Нокию" взял. Анжелка поглядела на Шведа с уважением - с женской половиной киевского Дозора тот общался до смешного мало. Можно сказать, вообще практически не общался. Если оказывался в Киеве - как-то засасывали сначала первоочередные дела, а потом неизменные коловращения в кругу Лайка, Димки Рублева, Ефима, Дарта Вейде-ра, Сабурова или команды с Петровки. А потом - хмельная компания провожающих на перроне, прощальная бутылка "Оболони" в дорожку и гостеприимная полка спального вагона. И - почти без перехода - Николаев. Поэтому тот факт, что какой-то южанин вот так запросто роняет грозному шефу: "Чего разбушевался?" - сильно поднял оного южанина в глазах наивной и несмышленой пока в иерархии Иных ведьмочки.

- Брысь, - велел Лайк Анжелке, и та с облегчением метнулась в сторону игральных автоматов.

Арик долго не отвечал, но наконец-то взял трубу:

- Да, Швед.

- Это не Швед, - буркнул Лайк, унимая помалу вспышку раздражения, какие у него периодически случались.

То, что он пошумел и перестал, еще отнюдь не означало дальнейшей вольготной жизни для упомянутых Сай-ринка, Палатникова и Плакуна. Все сполна огребут свое - сотрудники Дозора поопытнее ни секунды в этом не сомневались. Сомневаться могла разве что едва вышедшая из возраста нимфетки Анжела.

- Ты где? - справился Лайк уже гораздо спокойнее. - Я ж тебе говорил в "Виктории" ждать...

- С Тамарой плохо, - голосом если не убитым, то каким-то чересчур уж мертвенным сообщил Арик.

- В смысле? - насторожился Лайк.

Напутствуя парочку перед отправлением в Пулковский аэропорт, он по привычке проследил вероятности и не нашел в ближайшем будущем Турлянского или Тамары ничего фатального. Впрочем, вероятности на то и вероятности, чтобы меняться порою резко и стремительно.

- Лучше поднимись, сам увидишь.

- А ты где?

- Да здесь же, над "Викторией". Мы из Борисполя сразу сюда, с тех пор не выходили ни разу. - Арик помолчал немного и добавил: - Она спит.