Лигранд

Ротимур первую луну жутко страдал от морской болезни, но потом его организм свыкся с качкой, и он включился в корабельную жизнь. Даже умудрился сойти на берег без карточных долгов, коими оброс в определенный момент. Сошли мы в порту маленького городишки, где нас из рук в руки передали одному из сотников крепости. В крепости мы пробыли два дня, а затем с продуктовым армейским обозом отбыли в расположение нашей тысячи. Еще через восемь дней мы предстали перед своим тысячником.

– Откуда вы родом, новики? – спросил тысячник Сиим, принимая нас в своем шатре.

Это был довольно худощавый человек лет сорока. Руки с тонкими и ухоженными пальцами, перстень балзона. Форменный камзол не блистал новизной, но выглядел безупречно.

– Из Якала, тысячник. – На этот раз я решил говорить вместо Ротимура: даже боюсь представить, какие проблемы может создать друг в этом разговоре, если прежние заканчивались то палками, то бутылкой дуваракского.

– У вас там что, никто не умеет себя в руках держать?

– Умеем, тысячник. Могу поинтересоваться, почему вы так решили?

– Во-первых, потому что к нам других не присылают, а во-вторых, у меня уже есть один сотник из вашего города. Пять лун назад прибыл. Тот хоть из-за дуэли со знакомым дочери правого плеча к нам попал и без таких «блистательных» рекомендаций. А вот вы…

Мы переглянулись с Ротимуром. Таких роковых совпадений просто не может быть…

– Сотниками я вас назначить не могу, в соответствии с вашими характеристиками, да и заняты у меня все должности сотников. Пойдете в верховой десяток, – продолжил Сиим.

– У меня младший воин, возраста десяти зим, тысячник. Я сам буду оплачивать его проживание.

– Он тоже на лошади?

– Да, тысячник.

– Этак и остальные захотят младших воинов… – задумчиво глядя на меня, пробормотал тысячник. – Нашел куда ребенка брать. У меня свободна должность десятника. Десяток пеший и… как бы объяснить, собран из таких же нарушителей, как и ты. Могу предложить, если сможешь удержаться.

– Я согласен, тысячник.

Ну а что, всё же не просто воин. Не дай магический круг, отец узнает…

– Вы где обучались?

– В Эльфийской крепости, тысячник.

Сиим скривился:

– Мог бы и догадаться… Пополот по-прежнему всем знатным новикам палки выдает?

– Да, тысячник.

– Давайте так. «Тысячник», как и «сотник», добавляйте только при первой фразе в разговоре, а во время боя вообще про это забудьте. Считаете нужным – докладывайте.

– Хорошо, тыс… Хорошо.

– Ну а тебя, молчаливый, куда – к твоему земляку?

– Если можно – подальше от него, – потупил взгляд друг.

– Почему?

– Ну-у… – Ротимур взглянул на меня. – Тот знакомый дочери плеча, с которым бился Ганот, мой друг.

Сиим уловил взгляд.

– О как. Забавно. И что же он, за тебя не мог поговорить?

– У него гордость, тысячник.

– Понятно, – ухмыльнулся Сиим. – Надеюсь, вы понимаете, что теперь вы не лигранд и либалзон, а просто новики и окружающие не будут лебезить перед вами?

– Да, – ответили мы чуть не в унисон.

– Можете идти. Посыльный отведет вас к вашим сотникам.

– С-с-сука… – как только вышли из шатра, прошипел Ротимур.

– Вроде нормальный мужик.

– Да я не о нем, а о палках.

И тут до меня дошло – вызов, брошенный Ротимуром Ганоту, никто не отменял.

– Жди здесь. – Я развернулся и, отодвинув полог, нырнул обратно.

Охрана шатра даже понять ничего не успела.

Сиим стоял с бутылкой и глиняной стопкой.

– А вот входить надо только после того, как пригласят. – И тысячник продолжил невозмутимо наливать в стопку настойку.

– Хотел доложить. Ротимур, до того как Ганот уехал в войска, вызвал того на дуэль.

Тысячник выпил.

– Это хорошо. Не дуэль имею в виду, а твое рвение.

– Это не рвение. Я не шепотник. Пытаюсь спасти жизнь вашего сотника и судьбу своего друга. Как выйду, расскажу все ему.

– Ты так уверен в нем?

– Да.

– Ставлю империал на Ганота.

– Поддерживаю… – ошарашенно ответил я.

– Тот друг, дравшийся с Ганотом, – это ты?

– Да.

– Действительно знакомый Исины?

– Мм… да.

– Сработаемся. Ротимуру скажи, что будут биться на «дереве», завтра.

Вышел я из шатра с вопросом в голове. Вот «сработаемся» – это относилось к тому, что я знакомый дочери плеча или что не воспользовался ее влиянием?

– И что это было? – хмуро смотрел на меня Ротимур.

– Завтра бьешься на деревянных мечах с Ганотом.

Ротимур, на удивление, шуточку про стукачество не отпустил. Хотя лучше бы отпустил: кто знает, что теперь у него в голове…

Сотник Рут – крепкого, скорее, даже богатырского телосложения – демонстративно обошел и оглядел меня со всех сторон без всякой иронии.

– Сколько дуэлей?

– Помню одну, сотник.

– Это как?

– Я в локотских угодьях охотился и память при падении с лошади потерял.

– Локот в друзьях?

– Нет, мы так, без разрешения.

Сотник ухмыльнулся.

– Ну ладно, пойдем.