Life Goes On

Он вошел в вестибюль, а я не спускал глаз с Харроу с красным шарфом. Мне нравилось путешествовать, хотя я часто чувствовал себя одиноким, пока не добирался до таких ярких событий, как это. Харроу встал, и, когда секундная стрелка моих часов прошла более пяти делений, я последовал за ним. Портье открыл заднюю дверь «Линкольна», и я вложил ему в руку доллар. Похоже, наступил дневной час пик, если только так не было всегда. Я видел только затылок Харроу и два глаза, когда он посмотрел в зеркало, чтобы убедиться, что я не тычу пистолет ему в шею и не прошу отвезти меня в Ванкувер.

Он остановился на светофоре на середине Юниверсити-авеню. Я вышел и отправился на север, как было приказано. Но, не могу слишком часто подчеркивать, я родился не вчера, даже в Северной Америке, потому что на первом перекрестке я свернул направо на Йонг-стрит и сел на такси до станции Юнион.

Агнес ждала у входа на платформу, и мы бросились навстречу друг другу, как молодые влюбленные, которые неделю не виделись. Я дрожал от страсти и страха, задаваясь вопросом, как долго мой часовой механизм будет работать лучше, чем часовой механизм тех, кто будет преследовать меня, как только они откроют мою сумку и увидят, что им заплатили фальшивыми деньгами. С другой стороны, я не мог быть уверен, что с этой сделкой что-то не так, а только то, что у меня чесотка на пятках из-за примитивного страха в желудке.

Поезд тронулся, дрожа и грохоча сквозь море огней, а вокруг — сверкающая кондиционированная радужная страна. Агнес была рядом со мной, и я не думал о том, чтобы заняться любовью, как будто мы знали друг друга достаточно долго, чтобы уже оставить подобные вещи позади. Возможно, произошло невообразимое, и я рос или старел, пока мы летели в страну свобод и возможностей.

— Могу ли я вам кое-что сказать? — спросила она после того, как мы ехали уже час.

Я кивнул.

— Мне кажется, я влюбилась. Не отвечайте. Меня не волнует то, что вы говорите, но я думаю, вы должны знать, что я чувствую. Впервые я узнала об этом, когда осталась одна в туалете «Боинга» и выплеснула свой желудок. Разве не смешно, что это началось именно в этот момент?

Я прижался ближе. — Это должно было когда-то начаться.

— И жизнь с тобой была так интересна, что я ни разу не подумала о своих скучных старых проблемах.

— Я делаю все, что могу, — сказал я.

— Я признаюсь в другом. Я решила, что я попытаюсь забеременеть.

Мои глаза сохраняли выражение обожания и в то же время искали запасной выход. Двери не было видно.

— Действительно?

— Может быть, это и не сработает. Возможно, в том, что я так и не смогла иметь ребенка, виноват мой муж, а не я. Но кто может сказать? В любом случае, я подумала, что если во время отпуска встречу хотя бы приличного мужчину, я пересплю с ним и буду надеяться забеременеть. Мне тридцать восемь, и если я не попробую сейчас, будет слишком поздно.

Возможно, я был джентльменом от природы, но я также был ошеломлен. Обычно это я говорил, что влюблен, и потоком глупой болтовни уговаривал женщину лечь спать. Уловка Агнес, заявившая, что она хочет заниматься любовью только для того, чтобы забеременеть, была столь же идеальной, как и все, что я мог придумать, чтобы уложить женщину в постель. Я снова пожалел, что не могу снять перед ней шляпу, потому что какой мужчина сможет отказаться от такой искренней и сердечной просьбы?

— Теперь, когда мы уехали вместе, — продолжала она, — я подумала, что буду честна и сообщу тебе, что тебя ждет. Если я забеременею, тебе не придется беспокоиться об ответственности. Я обо всём позабочусь. Просто ты тот, кого я выбрала.

 

— В комнате приятно пахнет после всего, что мы в ней сделали.

Она надела брюки, но вернулась, и я взял ее за волосы, поцеловал в шею и провел рукой по мягкому материалу, скрывающему более мягкую кожу.

Мы съели канадский завтрак, состоящий из свиных сосисок, кексов и кофе. Как только я увидел водопад, льющийся с пропасти, я понял, что она беременна. Если бы не проволока, я бы упал в кипящие брызги.

— Неудивительно, что сюда приезжают молодожены, — сказал я. — Женщине достаточно взглянуть на такую массу воды, чтобы зачать ребенка. Неужели в мире недостаточно детей? Да-да, все кричат в ответ, но они не мои.