Личный Враг (СИ)

Всё примерно так же, как было в моём родном посёлке « Бор». Чёрный металлический забор, с обратной стороны — утрамбованная снежная насыпь, укреплённая поддонами. И где они их только находят в таких количествах?

Адаптивное зрение позволило мне рассмотреть всю обстановку, посты, лица и жесты людей, что слонялись внутри двора, а также уловить их настроение. Каких-то настораживающих признаков я не увидел, просто замёрзшие, уставшие от свалившихся на их плечи невзгод люди. У меня была нерешённая проблема с освобождёнными пленными, да и те шесть таинственных объектов, что достались мне с Медальоном, вот-вот пора было вынимать, но заниматься этим на территории местного лагеря мне не хотелось. Пленных лучше скинуть в самом Воронеже, там и у них, и у меня будет гораздо больше вариантов. Что касается шести неизвестных — я пока сам не знаю, чего от них можно ожидать, поэтому выпускать их рядом со стариками и детьми я уж точно не буду. Шагом соскочил с немного подвёзшего меня прицепа и продолжил свой путь в Воронеж.

Не прошло и двадцати минут, как мне удалось найти целый и невредимый потенциальный транспорт. Велосипед! Такое чувство, что своими мыслями сам себя и сглазил. Ведь мне по пути попадались машины, и даже не одна, но то двигатель у неё наглухо разбит, то резина умерла в страшных муках лет этак пять назад. Поэтому сейчас, если она каким-то чудом и заведётся, то на ржавых дисках уедет совсем недалеко…

Велосипед на зимней дороге — это то ещё наказание и приключение в одном флаконе: скользко, снежные перемёты, колея ужасная, по ней разве что на БТР ехать… Видел бы меня кто-нибудь такого красивого в Боевой форме - умер бы от смеха, а может, и не от смеха, тут и другие варианты есть.

Всё же интересно, как стороннему наблюдателю видится эта картина? Как пустой велосипед, едущий сам по себе, или как просто внезапно возникающая в снегу колея от узких шин? Или только два колеса, что катятся по дороге самостоятельно, да нет, бред же… Хотя нет-нет, но такие размышления немного отвлекали меня от сомнительного удовольствия езды по зимней заснеженной дороге верхом на велике…

Если бы не прокачанная ловкость, давным-давно плюнул бы и двинулся дальше на своих двоих, но приходилось держаться. Отсюда до города было не так уж и далеко — километров сорок, это три часа бега бодрым темпом, но… железный конь явно не обладал моей выносливостью и поэтому начал сдавать спустя каких-то двадцать минут. Сначала появились какие-то жуткие скрипы, потом уже по моему чуткому слуху подло ударил отчётливый скрежет, да такой силы, что даже зубы стало сводить. На тридцатой минуте несчастный железный конь откинул педали и на этом сдох. Не выдержал китайский металл моего упорства, хиленький оказался. А велик без педалей — это чёрт знает что. Хотя рука у меня бы не дрогнула пристрелить его за такой саботаж, но толку-то? О Мертвецах или хорошо, или никак.

Плюнул и пошёл дальше пешком, шаг за шагом. Хорошо, что до села « Парижская коммуна», что было следующим, оставалось не так уж много. Ещё чуть-чуть пройти, и метров через триста покажется белый дорожный знак…

* * *

Ночь. Улица. Фонарь. Мартышки… У Блока было иначе, но он не мог себе представить такого даже в самом жутком сне. А ведь такое дерьмо может далеко не каждому приснится, но, к сожалению, это не сон, а настоящая реальность в которой мы живем.

Так вот, возвращаясь к мартышкам и их товаркам, мне повезло заметить лохматых издалека, сразу за знаком. Дорога поднималась на небольшой холм, а остальной поселок, как и его центральная улица, тянулся прямой линией в самый низ оврага.

С десяток мохнатых ублюдков носилось по центру, рядом со зданием продуктового универсама, А на крылечке, облокотившись на перила стоял их командир — Йети. При виде него у меня непроизвольно сжались кулаки. Эта тварь нацепила себе на шею траурный венок и с важным видом водила лапами из стороны в сторону, покрикивая на своих туповатых подчинённых.

Мартышки тем временем рыскали по близлежащим зданиям и таскали своему начальнику всё, что не было прибито или прикручено. Хотя нет, вон мониторы видеонаблюдения выдрали с корнями вместе со штангой, на которой они висели, и теперь тащат своему лохматому ублюдку…

О маскировке я не волновался, шёл прямо по центру улицы. Хорошо, что Невидимость работает без косяков, оправдывая на все сто процентов каждую вложенную в неё единицу маны.

Я спускался всё ниже и ниже, и тут с левой стороны из-за зданий показался одинокий памятник погибшим воинам. — Ах вы ТВАРИ! Только сейчас до меня дошло, где именно эти животные нашли венок для своего командира. — НЕНАВИЖУ!!!

Я бы и раньше их в покое не оставил, а теперь руки так и чешутся не просто убить, а глаз на жопу натянуть!