Личный враг императора

– Ну да, ну да, – кивнул я. – Заурядный и ничем не замечательный. Анри Мари Бейль, начальник резервных заготовок Великой армии в Смоленске. Я ничего не перепутал?

Гость чуть слышно охнул, однако нашел в себе силы подтвердить очевидное.

– Если я добавлю, что вы племянник начальника тыла Великой армии генерала Дарю, полагаю, тоже не попаду впросак.

Мой собеседник вовсе спал с лица.

– Я так понимаю, это была засада на меня? Спасибо, Жорж, вот она, благодарность!

– Благодарность? – Я повернулся к бывшему однополчанину. – Разговор становится все интересней и интересней!

Ежи Тышкевич тупо, будто в оцепенении, глядел в столешницу, затем вдруг поднял глаза.

– Да, благодарность, вот, смотри.

Он демонстративно неспешно открыл ящик письменного стола и вдруг рывком выхватил оттуда что-то, я не успел разглядеть что. Но два выстрела слились в один. Лицо обожгло острой болью, пуля оцарапала щеку. Мой выстрел был точнее, и Тышкевич упал с простреленной грудью. На выстрел в комнату ворвался Чуев с обнаженной саблей.

– Что произошло, Сергей Петрович?!

– Сам виноват, – скривился я, утирая ладонью текущую по лицу кровь. – Надо было обыскать и связать. Нет же, в благородство заигрался. И всегда так бывает, когда не предпринимаешь должной меры безопасности. Анри, ради бога, скажите, что вы без оружия!

– У меня есть два пистолета, – честно признался пленник.

– Сделайте одолжение, передайте их ротмистру, и давайте поговорим, как подобает старым знакомым.

– Это что же, тоже ваш знакомец? – то ли удивленно, то ли настороженно присвистнул Чуев, принимая трофейное оружие.

– Ну да, – честно соврал я. – Еще со времен учебы в Париже. Тогда месье сочинитель как раз оставил службу и думал о карьере драматурга. Сейчас, как видим, вернулся в строй. Кстати, как прелестная Мелани? Вы тогда так стремительно умчались за ней в Марсель.

– Мы с ней расстались, – мучительно пытаясь вспомнить меня, пробормотал Анри Бейль.

– Что ж, не буду мешать встрече старых приятелей, – хмыкнул ротмистр. – Я так понимаю, Сергей Петрович, его вы тоже приговорили?

– Покуда нет, – вновь слукавил я. – Как пойдет беседа.

Чуев лишь махнул рукой, тихо выругался в усы и вышел. Занятно было бы понять, что двигало им в эту минуту. Конечно же, он с первого дня нашего знакомства бурно не одобрял мои варварские методы личной борьбы с Наполеоном, однако же сейчас у него был подавляющий численный перевес, и, пожелай он, все было бы «по его». Однако господин ротмистр не пожелал. Должно быть, в каком-то месте зерна моих слов все же пробили каменистую почву его мозга.

– Мы что же, с вами действительно знакомы? – наконец спросил бледный, как полотно, француз. – Впрочем, о чем я? Сергей Петрович – кто же в нашей армии не слышал этого имени! Как я понимаю, вы – князь Трубецкой?

– Вы правильно понимаете, – убирая с лица улыбку, подтвердил я.

– Значит, я обречен. Досадно. Такой славный день.

– Нет, вы не обречены. Более того вам скажу, если сейчас мы найдем общий язык, вы вполне благополучно покинете Россию и доберетесь до Парижа, хотя порою дорога будет вам изрядно в тягость.

– Вот как? – удивился Бейль. – Ума не приложу, откуда вы столько знаете о моем прошлом, но поверить, что вам открыто будущее, поистине было бы смешно.

– Я рад, что в такой ситуации вы сохраняете завидную способность смеяться. Но это не смешно. Не так давно вы подписывали свою корреспонденцию в Париж отцу различными именами: вот этим – капитан Фавье, более нейтральным – Ш. Шонет и уж совсем анекдотичным – английский уполномоченный при дворе Его Императорского Величества Сушвор.

– Я так понимаю, вы перехватывали мою почту? – нахмурился француз.

– Вовсе нет. Но я о другом. Все эти имена в истории забудутся, как, в общем, и забудется ваше участие в этом походе. Зато будет известен другой псевдоним, под которым вы прославитесь, став признанным гением не только французской, но и мировой литературы.

– Это что же, какая-то шутка? – ошеломленно спросил Бейль.

– Вовсе нет. Вас будут звать Стендаль. Просто, без имени, Стендаль. И спустя века даже те, кто не вспомнит о Корнеле, Расине или Ларошфуко, будут помнить вас. Вот такие-то у нас дела, капитан Фавье. А теперь, прошу вас, Анри, извините меня за беспорядок. Покойные хозяева не удосужились предупредить нас о вашем приезде. Сейчас мои люди уберут отсюда трупы и сменят посуду. Не желаете ли с дороги чаю?

Сугубо штатское лицо племянника генерала Дарю передернула едва заметная судорога брезгливости. Гонять чаи в залитой кровью зале казалось ему дурным тоном.

– Нет, благодарю вас. Мне доводилось слышать о ваших любезных приемах, но, полагаю, оставим их для другого случая. К тому же вам бы следовало обработать рану. Если, конечно, вы не пьете в это время суток чай с кровью.

Я отмахнулся, рана была пустяковая, хотя щеку саднило. Подойдя к Тышкевичу, я вытащил из начинающих коченеть мертвых пальцев стреляющее устройство, при помощи которого он пытался сделать во мне непредусмотренную начальным проектом дырку.