Личные мемуары Е П Блаватской

Е.П.Б. была удовлетворена, что журнал "The Pioneer" (в Аллахабаде) напечатал ее статью о смерти царя и сообщила об этом своей сестре: "Я отдала туда все, что могла вспомнить, и представь себе, они не выбросили ни одного слова и некоторые другие газеты перепечатали это. Но все равно, первое время, когда я пребывала в скорби, многие спрашивали меня: "Что это значит? Разве вы не американка? Я так разозлилась, что послала что-то вроде отповеди в "Бомбей газетт":

"Не как русская подданная надела я траур, " написала я им, " а как русская родом! Как единица многомиллионного народа, облагодетельствованная тем кротким и милосердным человеком, по которому вся родина моя оделась в траур.

Я этим хочу высказать любовь, уважение и искреннее горе по смерти Царя моих отца и матери, сестер и братьев моих в России!" Эта моя отповедь заставила их замолчать, но перед тем две или три газеты решили использовать данное обстоятельство, чтобы поиздеваться над "Теософистом" за его траурное оформление*.

Теперь они знают причину и могут отправляться к дьяволу."

Получив фотографию мертвого царя в гробу, Е.П.Б. писала Фадеевой 10 мая 1881 года: "Как посмотрела я на него, верь, не верь " должно быть, помутилась рассудком. Неудержимое что-то дрогнуло во мне, " да так и толкнуло руку и меня саму: как перекрещусь я русским большим крестом православным, как припаду к руке Его, покойника, так даже остолбенела... Это я-то " старину вспомнила " рассентиментальничалась. Вот уж не ожидала." Это настоящее бедствие: представь, даже сейчас я не могу спокойно читать русские газеты! Я стала постоянным источником слез, мои нервы совсем никуда не годятся!" [19, апрель, 1895]

В письме от 1879 года, напечатанном в журнале "The Path" в марте 1895 года Е.П.Б. писала: "Из Симлы я написала статью в "Новое Время" под названием "Правда о племяннике Нана Сахиба". Я собрала самую подробную информацию об этом негодяе. "Голос" постоянно передает письма, написанные этим лгуном, как будто специально для того, чтобы спровоцировать Англию на войну с Россией. И "Новое Время" пренебрегло моей заметкой. По какой причине? Она правдива и написана независимым корреспондентом. Кто бы мог подумать, что они не поверят в добрые намерения их соотечественницы, русской, стоящей у самого истока информации об этой фальшивке.

...И все-таки наши газеты не захотели напечатать мои статьи!"

Госпожа Писарева тоже обращает внимание на этот факт: "Из всех ее литературных трудов, открывших Западной Европе оккультные учения древнего Востока, только одна книга "Голос Безмолвия" была до последнего года переведена на русский язык [написано для "Theosophist" в январе 1913 г.]; а ее литературное имя Радда Бай известно только по индийским очеркам, опубликованным в "Русском Вестнике" в начале 80-х годов под названием "Из Пещер и Дебрей Индостана"."

Миссис Джонстон продолжает: "Несмотря на отсутствие учтивости со стороны русских газет по отношению к Е.П.Б., она всегда подписывалась на многие русские журналы и газеты; и не имея возможности прочесть их за день, она отрывала время от пяти-шестичасового ночного отдыха, желая знать, что происходило в ее родной стране. Получение одной из этих газет дало повод для следующего психологического эксперимента осенью 1880 года. В письме Фадеевой Е.П.Б. благодарила ее за присланные ей газеты:

"Что за интересная вещь произошла недавно со мной! Я получила твою посылку с газетами "Новое Время" и легла спать немного после десяти (ты знаешь, я встаю в пять). Взяв первую попавшуюся газету, я задумалась об одной санскритской книге, которая, я полагала, поможет мне высмеять Макса Мюллера в своем журнале. Так что, как видишь, я думала совсем не о тебе. Газета все время лежала у моего изголовья, немного закрывая мой лоб.

Сразу же я переместилась в какой-то странный и в то же время знкомый дом. Комната была мне незнакома, а стол в центре ее " старым знакомым. За этим столом я увидела тебя, мой дорогой друг, с сигаретой и в глубокой задумчивости. Стол был накрыт к ужину, но в комнате никого больше не было. Правда, мне показалось, что я увидела мельком тетю*, выходящую из комнаты. Затем ты подняла руку, и взяв со стола газету, положила ее в сторону. Но я успела прочитать заголовок "Одесский Вестник", после чего все исчезло.

Во всем происходящем не было ничего странного, но кое-что все-таки было. Я была абсолютно уверена, что это был тот самый номер "Нового Времени", который я взяла. Увидев на столе черный хлеб, мне настолько захотелось попробовать хотя бы крошечный кусочек, что я почувствовала во рту его вкус. Я подумала: "Что все это значит?" Откуда может быть такое представление? И чтобы избавиться от неудовлетворенного желания я развернула газету и начала читать. О, Боже! Это действительно был "Одесский вестник", а не "Новое Время". Более того, к нему прилепились крошки долгожданного хлеба!