Ли Бо (В переводе В М Алексеева)

2 "Я слишком ослабел, - сказал Конфуций в своих "Беседах и Суждениях" (VII, 5) - давно уже я не вижу больше во сне Чжоуского графа", который рисовался Конфуцию идеалом правителя людьми.

- Кто же, как не Конфуций, мог изложить эти вещие Оды перед внимающим заветам древности государем? По конфуцианскому регламенту, восходящему, по учению школы Конфуция, к древности, государь в десятом месяце каждого года, приняв вассалов и столетних старцев, приказывал хормейстеру изложить и исполнить перед ним народные стихи, по которым он мог бы судить о том, доволен ли народ его правлением или нет.

3 "Веянье", дух настоящего идеального царя, о котором проповедывал Конфуций, ссылаясь на факты древнего времени, погибли вместе с Великими Одами, и Конфуцию оставалось о них лишь рассказывать.

4 "Воевавшие уделы" (V-III в. в. до Р. Хр., в числе оставшихся от взаимопожирания семи крупных царств, не признававших номинального государя Чжоу, составляли между собою разные комбинации для противодействия двум из них, явно стремившимся к объединению Китая, пока не были в разное время уничтожены восторжествовавшим уделом Цинь. И там, где они процветали и воевали, теперь растет колючка.

5 "Праведный Голос" Конфуция, желавшего в своей летописи "пустым словом" покарать "разбойников и воров", сидевших на тронах, никем не был услышан.

6 "Человек тоски", поэт Цюй Юань (332-296 до Р. Хр.), воспевший в своих элегиях печаль по государю, с которым его разлучили происки злых недоброжелателей. Впоследствии этим выражением называли, вообще, поэта, ибо минорное настроение в китайской лирике - господствующее.

7 "Ян, Ма", два крупнейших поэта: Сыма Сянжу (ум. в 117 г. до Р. Хр.) и Ян Сюн (ум. в 18 г. по Р. Хр.), - принадлежащие Ханьской эпохе и основавшие целую школу поэзии, которая держалась после них, можно сказать, до самых последних дней монархического Китая.

8 "Доблесть и ее проповедь" - вот два принципа Конфуция и две его заслуги: он воплотил в себе все наилучшее достоинство основателей культурной династии Чжоу и проповедал его, передав в следующие поколения, как вдохновенный учитель.

9 Эпоха "Утверждения Мира" (Цзянь Ань) - название царствования (196-220 по Р. Хр.) последнего государя дин. Хань (Сянь Ди 190-220); дала новую школу поэтов, во главе со знаменитым Цао Чжи, отличающуюся причудливою роскошью отделки стихов.

10 "Мудрейшая Династия" - вежливое название современной поэту династии Тан (619-905), уподобляющее ее государей мудрейшим, совершеннейшим государям древности, о которых мечтал Конфуций.

"Вернуть древность", т. е. идеальное время, - основа конфуцианской проповеди.

11 "Свесив платье", т. е. не шевеля ни одним суставом, - так правили, по учению классической древности Китая, древнейшие государи (Хуан Ди, Яо, Шунь), с которыми Ли Бо вежливо сравнивает Танских.

12 Взыгрались наподобие блестящих драконов.

13 В литературе, начиная с Конфуция, наблюдают торжество то слова, то субстанции жизни. Нехорошо, когда одно преобладает над другим. И только светлая гармония обоих создает благородство и красоту.

14 "Отсечь" из ученой традиции несущественное и вредное, "передать", ничего не сочиняя, о лучших заветах древности - вот смысл и процесс литературно-моральной деятельности Конфуция, Ли Бо берется за то же самое, как бы продолжая дело учителя.

15 Ученик Конфуция говорит про него: "...Если даже я истощу все мои силы, все же - словно что-то предо мною возвышается. Хотел бы идти за ним нет пути".

16 "Кисть (вернее палочку, обмокнутую в лак) оторвал" от летописи своей Конфуций при известии о поимке зверя (Ци)линя, в котором он увидел знамение погибели своего учения и своей смерти. Ли Бо, по-видимому, хочет сказать, что он, как Конфуций, желает творчески дописать историю своих дней, кончив рукопись перед самой смертью.

Эта смелость, неслыханная дерзость со стороны Ли Бо приравнять себя к Конфуцию осуждается лишь немногими писателями. Большинство же видит в этом его исповедании своего credo "решение дела поэтов всех времен" и считает этот шаг ведущим к упрочению его славы корифея Танской поэзии.

Станс IX

В этом стансе Ли Бо являет нам уже свой чисто даосский лик, превращаясь из исповедующего твердую, непоколебимую убежденность конфуцианца в тревожного перед лицом вечных вопросов скептика-даоса. Эти "пронизывающие жизнь слова" - любимая тема как самого Ли Бо, так и многих, многих поэтов, так что индивидуальности и здесь нет, надо искать ее в общей его огромной личности, объемлющей все для китайца того времени возможное.

1 В книге Чжуан-дзы (в конце гл. II), приписываемой мечтателю-мистику и отчасти философу Чжуан Чжоу (IV-III в.в. до Р. Хр.), читаем притчу, о которой говорится здесь: "Как-то раз Чжуану Чжоу снится, что он стал бабочкой. Порх-порх: бабочка и есть! Решил про себя: этого только мне и надо: я не знаю, что я - Чжоу!

Вдруг просыпаюсь: плотью-телом я Чжоу! И не пойму: Чжоу ли снится, что он бабочка, или же бабочке снится, что она - Чжоу.

Оказывается, Чжоу и бабочку надо различить... Вот что такое живая метаморфоза!"