Лезвия Судьбы

Разведчики не спешили идти по дороге. Слишком много непонятных следов. Ни одного следа с привычной рубчатой подошвой. Нет следов автотранспорта. А следы лаптей?! И что это за детские следы с такой вытянутой ступней? Они оттянулись на полусотню шагов в лес и, кратко посовещавшись, решили сделать привал. Дорога нахожена — рано или поздно, кто-то должен пройти, а там уже можно и решить что делать. Им не пришлось долго ждать. Через четверть часа по лесу раздался перестук — это колеса одинокой подводы неторопливо преодолевали насыщенную корнями дорогу. В подводу была запряжена лошадь и ее под уздцы вели пожилой мужик и молодой парень. Они были одеты почти одинаково — в две рубашки коричневых оттенков, короткая поверх длинной. Еще на каждом были шерстяные штаны темно-серого цвета и такого же цвета шапки.

Парень был обут в лапти, а вот пожилой спутник явно щеголял кожаной обувкой. Еще пожилой выделялся блестящим черным поясом, с прицепленным к нему ножом. Подвода везла сухостой и сучья. Это было очень странно. Зачем деревенским везти дрова за тридевять земель, да еще по такой ужасной дороге? Деревня явно была неблизко. Не слышно ни лая собак, ни запахов дыма, ни детского визга.

Жэка радостно рвался на дорогу поздороваться с селянами. Он рвал на себе тельняшку и радостно шепотом орал, что это Сибирь, на крайний случай — Подкаменная Тунгуска. И что он-то точно знает, что нужно валить картавого сейчас, пока тот немцам не успел продаться.

Влад ударом под дых привел "борца во времени" в чувство. Та каша из исторических анекдотов, что царила в голове у напарника, его сейчас не волновала даже как источник для собственного смеха. Ему нужно было железное подтверждение.

Разведчики неслышными тенями следовали вдоль дороги, держа повозку на краю видимости. Влад опасался близко приближаться из опасения быть обнаруженным.

Через три часа, когда уже наметились сумерки, они вышли к деревне. Как и положено, она была окружена полями. Но на полях настолько густо росли деревья, что их можно было принять за рощи. Какой смысл держать деревья, да еще в разнобой, на своих полях, было совершенно непонятно. Лес в окрестностях деревни был будто специально вытоптан. Прикоснувшись к стволу сосны, Влад обнаружил, что кое-где полностью срезана кора и приставлена к дереву обратно. Под некоторыми деревьями будто искали клады — земля была выкопана и корни были обнажены. Такие шурфы были на каждом шагу.

Тут явно творилась какая-то хрень.

Разведчики решили наблюдать за деревней. Влад достал цифровую камеру, пристроил ее и включил увеличение. Он тут же обратил внимание, что дома сложены из камня и глины. Это вообще было запредельно. Зачем делать дома из камня, когда рядом такой густой лес? И сколько на это потребовалось камней? Их что, со всей округи собирали для этой деревни, в которой разведчики насчитали с полсотни домов?

Странностей уже набралось вагон и маленькая тележка.

А деревня продолжала жить своей нехитрой жизнью, готовясь к ночи. Пастухи гнали скот с полей, детей звали домой, собаки тихонько перебрехивались. Но тут стала происходить другая странность — люди вместе с детьми выходили из своих домов и затем заходили в самые большие, длинные дома, над которыми курился дымок из печей. Над остальными домами из труб дыма не шло. Спустя некоторое время народ вновь стал расходился по своим домам. Что это были за здания — молельни или столовые, или то и другое, совмещенное вместе, было совершенно не ясно. И почему в деревне почти не топят печей?

И что это за глушь такая, прям как русская деревенька конца…надцатого века. Если это староверы, то где церковь?

Надо было прокрасться в деревню и подслушать разговоры. Пока разведчики не знали даже языка, на котором говорили селяне. Но собаки явно не зря несли сторожевую службу. Надо было как-то выкручиваться, но хоть умри получить информацию.

В сумерках, разведчики снялись с места и стали обходить деревню. Уже совсем почти стемнело, когда в стороне от деревни они наткнулись на огонек. Влад принял решение идти прямо на него. Через четверть часа они вышли к покосившейся постройке. Забором ей служили высокие кусты шиповника и роз. Над зданием, на выступающем комле висел белый козлиный череп. Дверью служила черная медвежья шкура. На шкуре белой краской были нанесены руны.

Наталья дернула Влада за руку, и они крадучись отошли от дома.

— Кольгримма, — ахнув, шепотом произнесла Наталья — Черная ночь! Это жилище ведьмы!

— Это написано рунами? — уточнил Влад. Наталья кивнула.

— Старонорвежкое руническое письмо. Женское имя.

— А зачем вместо дверного замка вешать свое имя? — спросил Жэка.

— Если селяне знают имя ведьмы — то она им не опасна. Это деревенские поверья. — менторским противным тоном просветила его избранница.

— Но зачем его писать? Неужели в деревне немые? Что за фигня? — наседал на вопиющую непонятность Жэка.

— Я откуда знаю?! — взвилась Наталья. — Должен быть столб вкопан, и там вырезано имя. Но тут вообще почти нет ничего из дерева. Разве что перекрытия для крыши. Я сама ничего не понимаю.