Лезвия Судьбы

Железный монстр снова не вписался в поворот и буквально снес угол коридора на перекрестке. Однако он снова набрал скорость и рванул вслед за Орфейгом. Почти сразу раздался грохот. Это был еще не взрыв — это Страж споткнулся на небольшой выбоине и груде камней после нее, которую в предыдущий час заботливо вырыли и замаскировали десяток охотников, поднаторевших в лесных силках и капканах. Влад перестраховался — он не знал маршевой скорости преследующего монстра, поэтому сделал Орфейгу страховку в виде такой подлянки. Дистанция от одного радиального коридора до другого была приличной, и наверняка Страж нагнал бы смельчака. Но здесь было не олимпийское соревнование по бегу, поэтому на такие препоны соперникам судей не было. Страж, ударившись со всей дури об выложенный тесаными булыжниками пол, перекувырнулся через верхнюю часть. Но и это не остановило упорного преследователя. Он мигом вскочил на свои несущие поверхности и попытался продолжить движение. И тут грянул сдвоенный взрыв. Ингвар дернул за веревку, привязанную к обоим взрывателям, и Стража похоронило под тысячами тонн обрушившейся земли и камня. Подземелье устояло. Но, судя по гигантской воронке, ныне ставшей озером, рядом со стенами города — им приходилось и не такое выдерживать.

Убедившись, что страж надолго выведен из игры, победоносный Влад вышел из галереи и гордо прошествовал к берегам озера во главе со свитой. Его взору открылась прекраснейшая картина. В нежно-зелено-голубом свете мягко играли блики воды на стеклянных колоннах. Свет, преломляясь через призму крыши, непостижимым образом освещал мягким светом всю огромную внутреннюю пещеру. Здание было откровенно "греческого" стиля и исполнено в виде классического эллинского портика — колонны с завитушками прямоугольником и венчающее это все сооружение, с узнаваемым треугольным стилем, крыша.

Влад смело пошел вброд. Через минуту он уже с трудом вошел в этот небольшой храм, протиснувшись между стеклянными колоннами.

Конунг протянул руку к копью и, дернув пару раз, раскачав основание, с трудом вырвал его из постамента. Влад не рассчитал силы, вдобавок копье в последний момент отделилось от постамента неожиданно легко, поэтому наконечник копья звонко ударил в потолок.

Сверкнув молнией, с хрустальным звоном крыша раскололась на миллион кусков. Та же участь постигла и колонны. Все превратилось в крошево в секунды. Храм сверкающим потоком буквально пролился в воду. Влад оказался стоящим почти по пояс в этой стеклянной каше. Он застыл, не дыша, опасаясь вдохнуть смертельно опасную стеклянную пыль. В его воздетой вверх правой руке было зажато третье "лезвие судьбы", и казалось, что конунг торжественно им потрясает, разрушив все, как истинный варвар-вандал в пятом поколении. Желтый кристалл многозначительно поблескивал в основании копья.

Увидев, что их любимый везунчик-конунг встал с копьем в "позицию намбо уан", двадцать глоток радостно заорали, приветствуя новый великий подвиг своего вождя по сокрушению древних храмов.

Через четверть часа Влад сумел вырваться из путины жидкого, перемешанного с солеными водами озера, стеклянного болота. В руках он крепко держал очередной безумный артефакт этого мира. Влад уже, по аналогии с другими клинками, догадался, что делает это лезвие. Первое, кинжал с именем Хекс, превращал любой биологический объект в заразную массу. Второе лезвие, меч Гарм, вызывал реакцию окисления, проще говоря — горения. А это лезвие, копье с гудящим именем Гугнир, получается, сокрушает кристаллическую решетку или что-то в этом роде. А значит, опасно против металла, стекла и прочих твердых предметов. Исходя из логики, четвертое "Лезвие Судьбы", топор, как-то связано со стихией воздуха, раз стихия воды, огня и земли заняты. И надо молиться, подумал Влад, чтоб в его магическом принципе действия была взята за основу молния, а не аналог вакуумной бомбы.

Приняв заслуженные поздравления, Влад потратил еще час времени, чтобы осмотреть заваленный коридор. Причем инспекцию он провел с обоих концов туннеля. Ингвар клялся и божился, что монстр находится ровно посередке завала, и если даже сам не завален, то точно надежно изолирован. Влад не преминул задумчиво сказать: — "Да, тяжело его будет обратно откапывать", — чем привел свою свиту в полное замешательство. Однако люди ко всему привыкают. Окружение конунга потихоньку уже начало привыкать и к его стилю поведения и оборотам речи. Конунг был предсказуем в своей непредсказуемости. А людям только того и надо, чтоб вывести закономерности и адаптироваться под них. Прав был классик, сказавший, что хаос невозможно упорядочить, но зато можно структурировать. Лекало жизни, при изменении и смещении условий, с бритвенной точностью мигом избавляется от неудачников, которые окостенели в своей косности и привычках, ведь тот, кто способен меняться — остается жить, и в этом постулате заключен закон выживания как отдельной особи, так и всего вида в целом.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ