Level Up. Рестарт

Отец прищуривается, выискивая в моих словах хоть намек на неправду, не находит, или находит, но не хочет расстраиваться, поэтому он просто говорит:

- Молодец, - он всегда был скуп на похвалу, так что мне этого достаточно.

- Филя, поехали! - Кира уже обулась. - Бери и неси Кирюшу, мне с ним уже тяжело. Мам! Мы поехали!

Мама, вытирая руки о передник, выходит из кухни проводить нас.

Поочередно обнимаю родителей и обещаю себе звонить им каждый день оставшейся жизни...

Мы только трогаемся, а я уже отключаюсь. Это становится моей коронной фишкой - спать в машине.

- Филя, приехали, - шепотом будит меня Кира. - Иди спать домой.

Целую ее в щеку и поднимаюсь к себе. Местной гоп-компании уже не слышно, возможно уже отрубились - водку с пивом мешать.

Отрубаюсь и я.

Не знаю, сколько удалось поспать, посреди ночи меня будит телефонный звонок. Вернее, долгая раздражающая вибрация под ухом - в ночном режиме звук отключен. Не глядя, кто звонит, отбиваю, но абонент на том конце настойчив. Отвечаю, не открывая глаз:

- Да.

- Харю давишь, Панфилов? - я слышу знакомый голос, и он вдребезги пьян, как-то научился определять за эти годы. - Это так на тебя не похоже, я прямо удивлена!

- Яна?

- Надо же, узнал, - говорит она и замолкает.

- Что-то случилось?

- Случилось! Случилось то, Панфилов, что ты - мудак!

- В курсе. Еще что-то?

- Пошел ты в жопу! - орет Яна и кидает трубку.

Реально кидает: я слышу какой-то треск, и связь прерывается. Ничего не меняется, ни одна из Янкиных соток не доживала до истечения срока гарантии. У нее к ним какая-то личная неприязнь. Чего звонила?

Я гашу в себе любые мысли о ней и снова засыпаю.

Какой-то миг в дреме, и опять эта вибрация под подушкой. Ну чего она не угомонится?

- Что еще, Яна?

Слышу резкий серьезный мужской голос, услышав который, я машинально сажусь:

- Гражданин Панфилов? Филипп Олегович?

- Да, это я.

- Майор полиции Игоре́вич. У нас возникло к вам несколько вопросов по делу Оксаны Воронцовой. По какому адресу вы находитесь в данный момент?..

Глава 19. Красный — цвет опасный

«Конечно, я опасен. Я полицейский. Я могу делать ужасные вещи с людьми безнаказанно»

Очень странное чувство - я помог обезумевшим от горя родителям спасти дочь, и, может даже, спас ее жизнь, но в ожидании полицейского опера нервничаю, как будто самолично спланировал и осуществил похищение. Этот вроде бы иррациональный страх имеет вполне реальное обоснование - наших стражей правопорядка, да и вообще, людей в погонах, мы опасаемся порой посильнее, чем самых настоящих преступников.

Напротив, с будущими преступниками мы растем в одном дворе, учимся в одной школе, и так или иначе, имеем знакомых в этой среде, или сами порой преступаем закон, то избегая налогов, то нарушая правила дорожного движения. Опять же романтика «Брата» и «Бригады», популярные полукриминальные герои боевиков... А теперь погуглите картинки по запросу «мент»: карикатурные пузатые гаишники, хамовитые полицейские, загнанные бухающие опера...

В общем, я не жду ничего хорошего от встречи с Игоревичем, и пока пью кофе, читаю в сети статьи о том, как себя вести в такой ситуации. Советы сводятся к одному и тому же: если ты подозреваемый - молчи, все отрицай, терпи давление и, если будут, пытки. Если свидетель - отвечай на вопросы, и если скрывать нечего, говори, как было - иначе можно схлопотать за дачу заведомо ложных показаний. И, конечно, требуй своего адвоката.

Адвоката у меня нет, а говорить как было... С чего тогда начать? С того последнего завтрака с Яной? С «Первой Марсианской»? Или что? Да кто поверит?

На улице светает. Я, хоть и не выспался, но дебаф недосыпа снят. Не имею понятия, где меня будут допрашивать, дома или увезут в отделение, но на всякий случай решаю одеться и позавтракать. С запасом насыпаю корма Ваське с Ричи, себе на скорую руку готовлю яичницу и успеваю съесть почти всё, когда Ричи начинает лаять, а в дверь звонят. Открываю и вижу двух парней в штатском, оба короткострижены. Один повыше, с заостренными чертами лица, второй - коренастый. Они не делают попыток войти, но не думаю, что из-за собаки.

- Панфилов Филипп Олегович? - спрашивает тот, что повыше.

Взгляд у него неприятный, цепкий, оценивающий.

- Да, это вы звонили?

- Оперуполномоченный городского уголовного розыска Головко, - он показывает мне свое удостоверение и протягивает повестку. - Вам звонил старший следователь майор Игоревич. Возникли вопросы по вашему участию в нахождении Воронцовой, вам надо проехать с нами в отделение.

Читаю повестку: «...для допроса в качестве свидетеля».

- Девочку нашли?

- Все вопросы к следователю.

- Вещи собирать? - я все-таки задаю еще вопрос.

- Ничего не надо, только паспорт.

В отделение мы едем на старенькой грязной иномарке. Салон прокурен. За рулем - коренастый опер, который не представился. Я сижу на заднем сиденье вместе с Головко, который спокойно сидит рядом, боковым зрением контролируя меня. Коренастый мусолит во рту сигарету, но не закуривает.