Истина гласила: «нет справедливости в том, чтобы одни люди постоянно праздничали, а другие постоянно постничали и работали». Ловкие люди различными уловками исхитрились получить для себя волшебный неразменный рубль, при помощи которого они поработили остальных и заставили их работать. Обобрав мужиков в деревне, привилегированные («господа») перебираются в город, ведут здесь «безумно роскошную» жизнь, которой соблазняют и развращают неимущих, вынужденных следовать из деревни за богатыми, чтобы вернуть от них хотя бы крохи. Как же помогать нужде награбленными деньгами? Какая же может быть любовь, братство, дружба между богатыми и нуждающимися? Никогда богатым не возбудить к себе доверия. Никогда не создадутся братские и любовные отношения, без которых сериозная помощь невозможна.
Новая книга Толстого «Так что же нам делать?» полна ярких картин социального неравенства. Забыв о том, что «трудящийся достоин пропитания», с жестокою, неумолимою правдою изображает он городскую нищету, отчаянную жизнь и отчаянные усилия трудящихся в городе и деревне. А рядом с этим развертываются картины постоянного праздника среди богатых, знатных, образованных. Толстой не забывает обличать себя и свою семью. Он настойчиво исследует происхождение всяческих привилегий и специально изучает вопрос о деньгах — этих «векселях на работу неимущего», при помощи которых люди восстановили старое рабство. Он доказывает, что «для привилегированного положения нашего у нас нет никакого оправдания: мы мошенничеством захватили это место и обманом удерживаем его». Помогать деньгами нельзя. «Я увидел, что всякое употребление денег; покупка ли чего, передача их задаром другому, есть подача ко взысканию векселя на бедных или передача другому для подачи ко взысканию на бедных же. И потому мне ясна стала та нелепость, которую я хотел делать — помогать бедным посредством взыскания с бедных».
«Я стоял по уши в грязи и других хотел вытаскивать из этой грязи».
Но как же быть? что же делать?
«Как только я понял, что такое богатство, что такое деньги, так мне не только ясно и несомненно стало, что мне делать, но и ясно и несомненно стало, что все другие должны делать. Я понял в сущности только то, что я знал давным-давно, ту истину, которая передавалась людям с самых древних времен и Буддой, и Исаей, и Лаодзе, и Сократом, и особенно ясно и несомненно передана нам Иисусом Христом и предшественником его Иоанном Крестителем. Иоанн Креститель на вопрос людей: «что нам делать?» отвечал просто, коротко и ясно: «у кого две одежды, тот дай тому, у кого нет, и у кого есть пища, делай то же». (От Луки III, 10, 11). То же и еще с большей ясностью много раз говорил Христос».
Но все-таки, что же делать людям, которым (как и Толстому) целый ряд соображений и обстоятельств мешал исполнить то, что рекомендуется Новым Заветом так «просто, коротко и ясно»?
Отвечать на вопрос этот тоже очень «легко и просто». Надо искренно покаяться, признать, что «не участие в борьбе с природой, поглощение чужих трудов есть уничтожение чужих жизней». Надо опроститься, сократить до мужицкого обихода свои потребности и привычки. Надо своими трудами отопляться, одеваться, обстраиваться и — главное — кормиться.
Толстому дело представилось так: день всякого человека самой пищей разделяется на 4 части или 4 упряжки: 1) до завтрака, 2) от завтрака до обеда, 3) от обеда до полдника и 4) от полдника до вечера. Деятельность человека, которая влечет его к себе, разделяется на 4 рода: 1) деятельность мускульной силы, работа рук, ног, плеч, спины, тяжелый труд, от которого вспотеешь; 2) деятельность пальцев и кисти рук, деятельность ловкости, мастерства; 3) деятельность ума и воображения; 4) деятельность общения с другими людьми. И те блага, которыми пользуется человек, тоже можно разделить на 4 рода. Всякий человек пользуется, во-первых, произведениями тяжелого труда: хлебом, скотиной, постройкой, колодцами, прудами и т. п., во-вторых, деятельностью ремесленного труда: одеждою, сапогами, утварью и т. п., в-третьих, произведениями умственной деятельности: наук, искусств, и в-четвертых, установлением общения между людьми: знакомствами и т. п. Лучше всего было бы так чередовать занятия дня, чтобы упражнять все 4 способности человека и возвращать все 4 рода произведений, которыми пользуешься так, чтобы 4 упряжки были посвящены: первая — тяжелому труду, другая — умственному, третья — ремесленному и четвертая — общению с людьми.
Итак, в конце концов — что же нам делать?
Как можно менее предъявлять своих прав, пока не можешь совсем отказаться от этих прав, даваемых земельной собственностью и деньгами, поддерживаемыми насилием солдатства. Участвовать физическим трудом в производстве необходимых для жизни предметов. Внушать другим людям незаконность и бесчеловечность воображаемых прав, соединенных с привилегиями общественного положения, богатства, образования.
Так разрешил Толстой для себя мировой вопрос об отношении богатства к бедности.