Лев Спарты

– Мои люди дрались хорошо. Важнее всего то, что мы показали Ксерксу, что он может быть остановлен небольшим количеством людей. Дезертиры сообщили нам, что некоторые из его иностранных подразделений готовы взбунтоваться.

– Пусть только дождутся, когда сюда подойдут остальные спартанцы! – возликовал Фемистокл.

Леонид долго смотрел в огонь. Потом он произнес:

– Они не придут.

Ликование сошло с лица Фемистокла.

– Эфоры, – мрачно продолжал Леонид, – решили вместо этого укрепить Коринф. С точки зрения стратегии я не могу осудить их решение.

– В самом деле? Почему?

– У нас более чем достаточно людей, чтобы удерживать Фермопилы при условии, что флот будет прикрывать наш фланг.

– А если флот дрогнет? – зло спросил Фемистокл. – Противник обладает значительным численным превосходством. Позади боевых кораблей персов – сотни и сотни меньших судов. Если понадобится, они все смогут сказать свое слово. Если мы будем разбиты большим по численности врагом…

– В этом случае мы все-равно потеряем Фермопилы, – сказал Леонид, – и Афины вместе с ними.

– И Грецию, – добавил Фемистокл.

– Нет. Афины – всего лишь город. Города – это камни, их можно отстроить заново. Греция – вот, что имеет значение. Если мы потеряем Фермопилы, то должны отступить к Коринфу на земле и к Саламинскому проливу на море и продолжать драться. Именно в этом месте в войну вступит спартанская армия, которая обеспечит победу нашего дела.

– Половина наших кораблей из Афин, – с горечью сказал Фемистокл, – и плавают на них те, кто оставил в Афинах дом и близких. Я не могу обещать тебе, что они будут завтра сражаться.

– Значит мы будем продолжать драться с той половиной людей, которые ставят Грецию выше собственных домов.

По камням прошелестели шаги, и послышался приглушенный шум голосов, когда гоплит требовательно окликнул приблизившегося человека.

К стене подошел Агафон. При виде Фемистокла он остановился и повернул обратно, но Леонид поднял руку и дал ему знак приблизиться.

– Говори, Агафон.

– Я пересчитал наших мертвых, господин. Тридцать шесть спартанцев и девяносто три илота.

– Хорошо. При таком соотношении пройдет еще шесть дней, прежде чем падет последний спартанец. Потом наше дело продолжат другие, которым мы показали, как нужно обращаться с персами. Пойди проверь передовые посты, Агафон.

Агафон скрылся в темноте. Фемистокл завернулся в плащ и встал.

– Я должен возвращаться, нужно приготовить корабли к завтрашнему сражению.

Леонид тоже встал, и они быстро обнялись.

– Пусть удача сопутствует тебе, мой друг.

Он смотрел, как Фемистокл спустился к берегу и, только услышав негромкий плеск весел в воде, лег возле лагерного костра среди спящих воинов.

И пока он лежал, на него снизошло странное спокойствие. Ночь стала тихой, дыхание его солдат походило на дыхание детей, погруженных в глубокий сон без сновидений. За входом в теснину стояла огромная армия варваров, но Леонид ощущал уверенность, подобной которой он никогда не знал раньше. Исход этой битвы был все еще не определен, но он знал, что в конечном итоге все закончится хорошо. Дыхание окружавших его людей может быть прервано еще до наступления следующего вечера, но жизнь, которую они вдохнули в Грецию, оборвать не удастся.

Волны набегали на берег. Легкий бриз пронесся по проходу, слегка раздул пламя костра и стих опять.

Леонид спал.

Он проснулся от того, что кто-то прикоснулся к его плечу. Во мгновение ока он полностью очнулся от сна и сжал в руке меч.

Над ним склонился Агафон, его лицо казалось бледным пятном в первых проблесках рассвета.

– Который час, Агафон?

– Скоро взойдет солнце.

Леонид встал, разминая затекшие члены. Огонь погас, и от земли тянуло холодом.

– Есть новости?

– Прибыл посланец персов, – сказал Агафон. – Они хотят вступить в переговоры.

– Принеси мне чистый плащ!

Леонид бросил грязный плащ Агафону, который передал его поджидавшему илоту.

Агафон произнес:

– Я приготовлю твой эскорт, а потом…

– Спартанцу не нужен эскорт, чтобы разговаривать с персами.

Агафон не смог скрыть удивление.

– Но господин, им нельзя доверять. Будет безумием рисковать…

– Будет трусостью поступить по-другому, – сказал Леонид. – Кроме того, смогут все наши спартанцы справиться с персидской армией на открытой равнине, если это действительно уловка?

Он вдыхал утренний воздух, глубоко и с наслаждением, наблюдая за игрой света в воде, когда прибежал илот с чистым алым плащом.

– Пора узнать, что они хотят нам сообщить.

Вестник выехал перед ним из прохода и помчался галопом к лагерю персов. Пеший Леонид задержался у выхода из теснины и окинул взглядом огромную равнину. Персидский лагерь простирался до самого горизонта и, казалось, скрывался за ним. Можно было подумать, что он продолжается до самого дальнего конца света. Ни одно движение не нарушало его неподвижности. Войска Ксеркса спали.

Леонид вышел из защищенного прохода и направился к лагерю. Он едва успел пройти несколько сотен ярдов, когда от палаток отделилась группа из десяти всадников и быстро поехала ему навстречу.