Лев пустыни

– Неужели он такой богатый? – с недоверием спросила Жанна.

Если бы крест Жаккетте подарил шейх, было бы все понятно, но этот противный Абдулла…

– Абдулла богаче иного христианского князя! – засмеялся рыжий. – У него была удивительнейшая особенность безупречно выполнять самые безумные поручения своего Господина и при этом не забывать про собственные интересы.

– А почему была? – возмутилась Жаккетта.

– Потому что теперь некому давать ему безумные поручения. Теперь он сам себе Господин.

– Странно… – кисло сказала Жанна. – Богатые и щедрые невольники, бедные скупые князья… Мир перевернулся и к чему мы катимся не ясно даже Богу. Все-таки раньше было правильнее.

– И раньше был страшный бардак! – утешил ее рыжий. – А вещица изумительная. Если я что-то понимаю, а я понимаю, то ему цены нет. То есть, цена-то, конечно имеется, но второго такого креста не найти.

– Почему? – удивились и Жанна, и Жаккетта.

– Он же не такой уж и большой! – придирчиво заметила Жанна.

– Его ценность не в размерах.

Рыжий поднял ладонь с крестиком так, чтобы заходящее солнце его осветило. Заиграл красным пламенем рубин, светились теплыми опаловыми боками жемчужинки.

– Рубин здесь довольно обычный, – сказал рыжий. – А вот жемчуг нет. Видите, какого он чудесного розового оттенка и безупречной формы?

Жанна и Жаккетта, завороженно глядя на крест в его ладони, кивнули.

– Это знаменитая «золотая роза». Жемчуг, ожерелий из которого не носят даже королевы.

– Почему?! – в один голос воскликнули девушки.

– Потому что он страшно редок и так же дорог. Из «золотой розы» делают серьги, кулоны, кольца, – абсолютно запредельной стоимости. Его никогда не мешают с другими видами жемчуга. Жемчужинки на этом кресте небольшие, но их аж девять. Девять «золотых роз»! Я не думаю, что это прихоть ювелира. Будь это его жемчуг, он бы сделал девять дорогущих подвесок и обеспечил безбедную жизнь своим внукам и правнукам. Значит, Абдулла заказал крест именно с девятью «золотыми розами», которые сам где-то достал. Широко, ничего не скажешь!

Рыжий вернул крест Жаккетте и она быстро надела его обратно на шею.

– А каким еще бывает жемчуг? Откуда он берется?

– Давайте-ка располагаться на ночь! – предложил рыжий. – А я буду рассказывать то, что узнал от арабов.

Девушки заняли ставшие привычными места.

– За тремя Аравиями, там, где начинаются моря, доносящие корабли до недалекой Индии, в заливе у большого острова, напротив земель, где изготавливают одежду, которую так любил носить пророк Мухаммед и где правят вожди из племени бану набхан… – прямо как сказку начал свою историю о жемчуге рыжий.

– А вы не боитесь? – неожиданно перебила его Жанна.

– Чего не боюсь?

– Что после такого полного объяснения мы расскажем, где можно добыть жемчуг нашим купцам и они рекой потекут туда?

– Не боюсь! – рыжий зашевелился, устраиваясь поудобнее. – Просто порекомендуйте этим купцам перед путешествием обзавестись башмаками из кожи саламандры, потому что у тамошних племен есть милый, но некультурный обычай поджаривать незнакомцам пятки. Так что массовое появление в тех местах купцов и ювелиров исключено. Самое смешное, что арабы и персы жалуются, в тех местах жемчуг почти на корню скупают индийские торговцы, а потом часть его попадает в ту же Европу кружным путем, через Индию и Китай. Ну вот, в том заливе на дне морском и добывают лучший в мире жемчуг.

– Как это на дне? – удивилась темная Жаккетта.

– Вот так, моя ненаглядная Нитка Жемчуга, из раковин. Какие-то раковины несут в себе жемчужины, какие-то нет. Все свершается по воле Аллаха. Кстати, ту страну зовут «Земля, где куры кормятся жемчугом?» А почему вы не спрашиваете почему?

– Почему? – послушно сказали девицы.

– Потому что так проверяют стойкость цвета жемчужины. Если она побывала в желудке курицы и не изменилась, то значит ее цена будет соответствовать красоте. Кроме этого, хорошему жемчугу идет на пользу такое испытание, он становится еще лучше.

Рыжий опять повернулся.

– Круглый, матовый нежно-розовый жемчуг зовут «джавахир». Это и есть «золотая роза», королева жемчужин. Пониже рангом, в титуле принцессы-наследницы идет «набати». Он более густого розового цвета. Дальше идут принцессы королевской крови «зуджаджи» – белые блестящие жемчужины. В качестве герцогинь и графинь выступают голубоватые «самави». Титул виконтессы присвоим голубому жемчугу «санкабаси», а самый последний сорт «калябия» серо-зеленый, грязноватый такой, оставим за баронессами.

Жанна злорадно вспомнила баронессу де Шатонуар.

– Это цвет. Но есть еще и размер, – продолжал рыжий. – Захожу я как-то к знакомому торговцу, который все на бедность жаловался, божился со слезами на глазах, то даже нищим подать нечего, а он, мошенник, жемчуг в своей лавке ситом сеет. Пришлось облегчить ему труд.

– Вы нам о жемчуге рассказывайте, а не о своих подвигах! – мягко попросила Жанна. – Может быть бедный торговец Вам не врал. Насколько я знаю, подавать милостыню жемчугом все-таки не принято.