Летописи Нэпэла

За покрытыми бронёй в два слоя лопатками Нэпэла тускло поблёскивали иссиня-чёрными стволами два «Тайфуна» — сорока зарядных автомата. Немало запасных магазинов к ним и ручных гранат покоилось в глубоких карманах галифе и бронеплаща. Вдоль позвоночника Нэпэл закрепил «грозу мотора» и «пепел пехоты», что означало в переводе с профессионального жаргона штурмовиков ракетницу типа «Кроветворец» и огнемёт системы «Дракон-3». Напоследок проверив ремни бронежилета и застегнув плащ на все пуговицы, Нэпэл взял в правую руку тяжёлый пулемёт-шестистволку, а в левую — стальной ящик с патронами и баллонами для огнемёта, посмотрел на Чэрта.

Чэрт скинул ненавистную больничную пижаму, просунул ноги в сужающиеся штанины брюк галифе, руки — в рукава белой шёлковой рубашки, надел пластинчатый бронежилет, щёлкнул застёжкой ботинок на титановой подошве. Затем подпоясался широким поясом с карманами для метательных ножей. Прицепив к поясу по две кобуры с каждой стороны от пряжки, набросил поверх бронежилета ещё и бронеплащ, опустил на голову чёрную сферу шлёма со стеклянным забралом, словом, выбрал стандартное обмундирование, которое всегда носили штурмовики и которое было сейчас и на императоре — чёрный мундир и галифе, с золотыми и серебряными нашивками, в виде перекрещенных клинков и крыльев, в виде злобно скалящихся мёртвых голов, с рубиновыми запонками в виде черепов. Однако на это сходство в снаряжении Чэрта и Нэпэла заканчивалось.

Чэрт взял в руки револьверный гранатомёт «Вулкан», и свинцовый контейнер, со стенки которого пронзительной желтизной предупреждал об опасности радиационного излучения круглый с тремя прорезями знак.

— Надеюсь, этого нам хватит? — первым нарушил молчание Сайгейр, насмешливо оглядывая с головы до ног обвешанных оружием штурмовиков.

Снайпер готовился к предстоящей схватке по-своему. Долго перебирал различные виды винтовок и, в конце концов, забросил за спину одну из них, остановившись на классическом скорострельном экземпляре с коротким деревянным прикладом. Побросал в кожаный армейский мешок тройной питательный минимум, медицинский комплект, три ЗГ-Маски (защищающей от ядовитых газов), коробочку с фильтрами, моток верёвки, выстреливающий крючьями аппарат, который при необходимости можно прикрепить под ствол оружия, четырёхзубные снаряды к нему в пирамидальных чехлах, запасные оптические и лазерные прицелы, отправил мешок вслед за винтовкой.

— Вряд ли, под конец битвы оружия всегда не достаёт. Даже, если его целый арсенал, — задумчиво отозвался Чэрт, впихивая в узкие пеналы стволов гранатомёта продолговатые цилиндры зарядов. — Здесь у меня, — он ласково провёл по стенке контейнера, — крайнее средство. И мне очень не хотелось бы использовать его. Но когда кончаются патроны, как говорится, не выбираешь… Кстати, мы ещё не решили, как будем выбираться отсюда. — Чэрт внезапно прервал свои же собственные рассуждения, постепенно начавшие перетекать в ту область науки, которую усердно постигали курсанты Военного Университета на кафедре Философии Боя. Не хватало стать ещё преподом в учебке!..

— Может уйдём через водосливной коллектор? — высказался Сайгейр.

— Не годится! — в корне задушил идею Император. — Я ведь сам приказал заделать все подземные ходы. Будем прорываться через восточный двор, цепь окружения там ближе всего к стенам здания, — проговорил Нэпэл. — Создадим огнеударную завесу и…

…И вскоре бесстрашная троица мчалась под обстрелом на другую сторону улицы, а таймеры на опорах восточного крыла отсчитывали жалкие доли секунд, оставшихся до буйства огненных красок.

Волна огня и воздуха подняла штурмовиков и снайпера, швырнула на высокие шипастые колёса осадной машины. На краткий миг брусчатая мостовая превратилась в высокую кирпичную стену, вниз с которой они летели.

Огненные протуберанцы поднялись ввысь от восточного крыла клиники, — багровые мазки, проведённые рукой бога войны по чёрному холсту неба.

Один из тех вертолётов, что кружили над площадью, заливая её светом своих прожекторов, оказался в той части пространства, которую спустя мгновение заняли облака огня. Стёкла летательного аппарата лопнули и огненная стихия ворвалась внутрь кабины. Пластиковые обшивка и кресла стекали на дно корпуса, неся в себе чёрные вкрапления пепла — всё, что осталось от экипажа, — и тут же испарялись. Мгновением раньше вскипело и, превратившись в пар, разорвало бак топливо. На плоскую крышу центральной части клиники рухнула, описав кривую, уже пустая стальная оболочка машины. Прорезая перекрытия всё ещё вращающимся винтом и продавливая их многотонной массой, она остановилась, лишь пройдя насквозь несколько этажей.