Летописец

Сундук исчерпал себя, вокруг него также было все тщательно осмотрено и изучено. Обнаружился еще ящик со старым потрескавшимся чайным сервизом в золотых букетах и коробка с измятыми елочными украшениями из цветной бумаги, фольги, прессованного картона и пропитанной клеем раскрашенной ваты. Эти находки вызвали лишь мимолетный интерес, так как они не могли составить конкуренцию противогазам и тем более винтовке. Пора было двигаться дальше, к главной цели — башне.

— Полезли наверх, — хриплым от новизны впечатлений голосом предложил Олежка, — там должен быть ход в башню.

— Давай, — азартно кивнул Вадик, и мальчишки, топча хрусткий шлак, направились к хлипкой лесенке, ведущей на высокие — в высоту полутора этажей — чердачные антресоли.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что лесенку когда-то сбили из трех досок: состыковали доски торцами, поверх соединений наложили маленькие дощечки, прибили гвоздями, и получилась одна длинная полоса. Потом на эту полосу набили — не очень равномерно, как пришлось, поперечные планки, и получился длинный хлипкий трап вроде того, что кладут на крышу дачного домика, только гораздо длиннее. Трап приставили к антресолям, а уж лазали по нему или нет, это большой вопрос. Наверное, с самой войны, с тех пор, как отпала необходимость отслеживать фугаски, не лазали. Очень рискованно было подниматься по этому трапу, он воистину мог оказаться лестницей на небеса: подломится, упадешь — костей не соберешь, и полетит душа в рай.

Но не останавливаться же на полдороге! Страшно, конечно, лезть на такую высоту по тонкой, шаткой и прогибающейся дощечке, но авось обойдется. Ведь впереди маячит невероятно заманчивая цель. И мальчишки полезли, сообразив, что лезть следует по одному, двоих лестница не выдержит. Первым двинулся Олежка. Доска скрипела, и гвозди на стыках досок вылезали из своих гнезд, но мальчик благополучно добрался доверху. Даже не встав еще с четверенек, он посмотрел в сторону предполагаемого хода в башню и присвистнул в восторге, обнаружив спускающуюся с высоты из круглой дыры веревочную лесенку, похожую на цирковую, с деревянными перекладинами.

— Что там? — спросил Вадик, только что ступивший на трап.

— Вадька, ты лезь себе, сам увидишь, — ответил Олежка и осторожно, потому что настил оказался гнилым, двинулся к веревочной лесенке. Он встал в сноп неяркого света, лившегося из лаза, и посмотрел наверх, туда, откуда спускалась лесенка. Против света толком ничего было не разглядеть, кроме того, что лесенка крепилась к какой-то поперечине над дырой.

Олежка, как только услышал, что рядом запыхтел Вадик, онемевший от восторга, даже не оглянувшись на брата, уцепился за перекладину и, сдерживая нетерпение, осторожно и не очень ловко, так как лесенка крутилась, полез в башню. Веревочная лестница, как оказалось, крепилась к вороту вроде колодезного, и при желании ее можно было намотать на толстый круглый брус, крутя изогнутую ручку. Если, например, вы не хотите, чтобы до вас добрались, если вы стремитесь к уединению, поднимите лестницу и сразу станете недоступны и одиноки, почти как Господь Бог. Лестнице лет было, наверное, столько же, сколько и дому, но пеньковые веревки все еще были достаточно крепкими, по крайней мере, вес мальчишек они выдержали.

Олег, добравшийся без приключений до верхней ступеньки, попросту сел на край дыры, а потом подобрал ноги, перекатился на бок и встал — уже в башне. Вслед за ним тот же маневр совершил и Вадик. Пол башни, образующий широкое кольцо вокруг лаза, покрыт был толстым слоем голубиного помета, стены голуби тоже ухитрились уделать. Они гнездились под куполом башни и сейчас, обеспокоенные визитом мальчишек, всполошенно хлопали крыльями, роняли пух, кружившийся в спиральном сквозняке, и разлетались, так что воздух свистел, порождали шаманский танец теней.

Через высокие окошки-бойницы лился солнечный свет. Он делил пространство башни на сегменты, как торт. Обзор через бойницы открывался великолепный. Просматривалось все вокруг: три двора, соседняя линия, деревья Большого проспекта, зады протестантского собора на Среднем, все изученные до последней трещины на асфальте проходняки, которые сверху выглядели незнакомыми и чужими. А облака, наоборот, казались ближе и доступнее.

Мальчишки долго перебегали от бойницы к бойнице, протягивая руку, измеряли толщину стены башни, изучали во всех подробностях открывающийся вид, следили за прохожими и строили разные планы, мирные и военные. И вспомнилось им, что башня-то первоначально предназначалась для организации штаба военной операции, развернутой против Мухи Навозной. Как можно было об этом забыть?! До башни благополучно добрались, теперь нужно и о деле подумать, о страшной мести заклятому врагу дворнику.