На этом фоне возникает ощущение, что Владимир Путин – правитель философского склада, иначе сложно было бы представить себе предел терпения перед вызовами, которые регулярно формируются западными странами. Такие фигуры всегда заметны особенно в исторической ретроспективе: он не ориентируется на политические рейтинги, ему не нужно вкачивать, как в США, в президентскую кампанию большие средства, чтобы избраться – его авторитет весом.
Высокий процент Путина на выборах – результат многолетней работы, а не политическая удача.
Однако есть и «подводные камни», такие как деградация политического поля, которое, в результате присутствия Путина, становится малопригодным для селекции значимых политических фигур на будущее.
В западном экспертном и политическом сообществе вина за расширение НАТО целиком и полностью возлагается на Россию, в целом, и особенно на Путина лично. В качестве аргумента приводится, как правило, эмоциональный довод («если бы не СВО» и не «агрессия России»), игнорирующий простую хронологию расширения НАТО (9 волн) и Евросоюза на восток.
Судя по анализу высказываний, вина за использование западными странами «замороженных» золотовалютных резервов России, в конце концов, будет также возлагаться на Путина лично. В данном случае западные акторы явно намерены проявить завидное упорство.
Ситуация представляется под совершенно иным углом. На самом деле, Россия, начав свою специальную военную операцию, оказала Евросоюзу и США большую услугу, позволив утилизовать на поле боя устаревшую военную технику, дала заработать, запустив их военно-промышленный комплекс. Помимо этого, позволила западному сообществу избавиться от весьма актуальной и насущной проблемы – радикальных элементов/нацистов, наличие которых в европейских странах стало трудно скрывать. Значительная их часть, боевой так сказать корпус, была, так сказать, «утилизована» в зоне конфликта.
В результате СВО фактически Россией был оказан целый комплекс услуг своим «западным партнёрам» и игнорировать данный факт – верх неблагодарности со стороны ЕС и США.
Неотложные меры
Новое поколение актуальных проблем, помимо меняющейся роли государства и возможного применения ядерного оружия во время конфликта в Европе, включает демографическую проблему, когда на 8 млрд населения Земли 2 млрд находятся вне доступа к еде, воде и чистому воздуху, а около 500 млн являются нелегальными мигрантами.
Проявляется также проблема исчерпания природных ресурсов, доступных человечеству и изменение климата, что приводит в негодность значительную часть инфраструктуры.
Фиксируется как проблема деформация прав человека, несмотря на декларацию о нерушимости общечеловеческих ценностей на площадках ООН.
Для решения этих и других проблем предстоит определить, где на самом деле находится центр гуманитарного диалога между сторонами. В ходе диалога, и это очевидно, необходимо применять технический, а не политизированный подход во время выработки и принятия решений. Для модерации межгосударственных отношений требуются действительно мудрые политические лидеры и опытные медиаторы.
Также в мире назрела необходимость подготовки и созыва глобальной мирной конференции для создания общей сбалансированной системы безопасности. При этом, США и страны НАТО, а также ряд других стран, ориентированных на колониальную экономику, тратят значительные средства на разрушение политических систем и гражданской инфраструктуры военным путём (Афганистан, Ирак, Ливия, Сирия), не предлагая взамен конструктивные модели развития.
Россия использует противоположную модель: восстановительную. В частности, российская сторона тратит собственные средства на масштабное восстановление разрушенной в результате конфликта на Украине инфраструктуры. Аналогичные инициативы были проявлены российским руководством в Сирии, а в советское время – в Африке, в Афганистане и в других регионах присутствия.
Решением проблемы установления нового незаконного глобального санкционного режима, инициатором которого стали США, Британия и ЕС, становятся Китай, Россия, Иран и Индия, которые могут создать антисанкционный альянс, само существование которого
Также необходимо радикально изменить информационную политику, переориентировав её на внутренние нужды, в частности, целесообразно перестать
Необходимо быть готовым к тому, что