Летописец мистический

Сдержанному, тем не менее, подходу Нью-Дели к западным странам способствуют ныне и не вполне умелые намеки, прежде всего, со стороны Британии, на давление на Индию. В частности, именно так можно рассматривать демонстративный показ по британскому телеканалу BBC документального фильма «Индия: Вопрос Моди», возлагающего на нынешнего премьера вину за столкновения между индусами и мусульманами в его родном штате в бытность его губернатором Гуджарата.

В Индии России предстоит создать комплекс местных связей, для реализации конкретных бизнес-проектов, прежде всего, на низовом уровне, в поле – в бизнес-среде. Также необходимо учитывать, что у нынешнего руководства Индии имеются наполеоновские планы по укреплению собственной власти и формат G20 ему, кстати, не очень интересен, в этой связи.

Индия видит себя страной третьего пути: не коммунистической, как Китай и не капиталистической, как Запад. Так что у России, у которой также явно намечен третий путь, есть шанс попасть в политический резонанс с Индией. Однако необходимо действовать здесь и сейчас, иначе инициативу могут окончательно перехватить США и Британия.

Индия прекрасно понимает, что слишком сильно давить на нее сейчас никто попросту не может. При этом, со стороны России пока не задействован важный рычаг – осторожная игра на противостоянии Индии и Китая для получения определенных преимуществ прежде всего на стороне Пекина, тогда как индийские партнеры активно намекают на свою аналогичную игру: выбирать между Пекином и Нью-Дели.

Необходимо с помощью горизонтальных связей между российскими и китайскими спецслужбами и военными – с одной стороны, договариваться о хотя бы локальной безопасности со спецслужбами европейских стран – с другой. В перспективе, это неизбежно заинтересует и британские, и американские спецслужбы, которые исторически предпочитают эксклюзивные отношения, замешанные на конспирологической основе.

Тактической целью западных стран в отношении оппонентов – России и Китая – является следующее: связать своего противника различными обязательствами. Например, Россию – не применять ТЯО, чтобы показать над ней своё превосходство. Именно эту мысль западные акторы пытаются донести разными способами до руководства страны: признать своё формальное поражение в обмен на отмену части санкций.

Об этих попытках говорят публично, указывая, что такая инициатива появилась на фоне целой череды неудач западных стран на пути установления пресловутых правил вместо права. При этом, настоящим драйвером антикитайских мер окончательно стали США, все более очевидно ужесточающие давление на Евросоюз. В результате, наблюдается рост и расширение спектра усилий по снижению экономического влияния Китая на европейские страны.

Продолжают прорабатываться соответствующие технологические и инфраструктурные ограничения китайской стороны в Германии, Великобритании, Франции и иных странах Западной и Северной Европы.

На этом фоне, в силу парадоксальной веры в возможность переждать бурю или даже как-то договориться с Западом, эволюция китайской политики идет медленно[15].

Китайское руководство, видимо, приняло невозможность окончательной нормализации отношений с США, однако будет и далее пытаться ограниченно договориться или хотя бы пролоббировать послабления, в том числе используя диалог с крупным бизнесом США. Кажется, что в Пекине все еще сохраняются иллюзии относительно возможности побороться за Европу.

Китайское руководство воспроизводит логику международной политики СССР в период Никиты Хрущева – пусть и с поправкой на исторический момент и особенности идеологем и политической культуры КНР. То есть Китай пытается проявить себя великим миротворцем.

При этом, в Китае понимают, что перегнули палку с давлением на западный бизнес в предшествующий период и готовы работать над ошибками. Расчёт делается на то, что бизнес, стремясь сохранить отношения с КНР, в свою очередь, будет давить на свои правительства с целью отказа от антикитайской линии. Ещё один расчёт делается на то, что новый экономический рост в Китае будет качественным, а конкуренция с западными странами даже более жесткой.

Идея побороться за Европу, не совсем бессмысленная в тактическом плане, на стратегическом уровне обречена на провал.